Режу кожу что делать

Обновлено: 27.04.2024

Возможно, кто-то из вас сталкивался с тем, что знакомые или близкие люди намеренно причиняют себе боль, наносят порезы (обычно на предплечьях), раны и другие лёгкие увечья. Такие действия человека – проявление аутовгрессии – агрессии, направленной на самого себя.

Для начала важно понять, что аутоагрессия – это не попытка суицида. Это проявление именно агрессии, которая направлена не вовне, не на других людей или неодушевлённые предметы, а на самого себя.

Считая себя виноватым в возникшей проблеме, либо виноватым в своей неспособности её решить, человек испытывает сильные негативные эмоции, враждебность, ненависть…к самому себе. Поэтому он, желая выпустить эту агрессию, направляет её не на виновного – на самого себя. При этом он чувствует не столько боль физическую, сколько эмоциональное облегчение. Причинение себе боли даёт аутоагрессору эмоциональную разрядку, облегчает его душевные страдания.

Чаще всего, акты аутоагрессии человек совершает в уединении, без посторонних. Демонстративно причиняют себе боль, наказывая тем самым самого себя, как раз для того, чтобы привлечь к себе внимание тех, кто создал эту психотравмирующую ситуацию.

Как реагировать на акты аутоагрессии

Поэтому, если вы столкнётесь с такой ситуацией, ни в коем случае не подталкивайте человека к каким-то более серьёзным действиям, не высмеивайте его, не ругайте. Такой реакцией вы будете только усугублять эмоциональные страдания аутоагрессора.

Вместо этого проявите участие и сострадание, поговорите с человеком, поинтересуйтесь, что вызвало у него настолько мощное душевное страдание.

Постарайтесь помочь ему либо найти выход из психотравмирующей ситуации, либо показать человеку, что в появлении проблемы виноват не он один. Если объективно действительно виноват он сам, постарайтесь объяснить ему, что не всё в жизни можно спрогнозировать и предотвратить появление проблем. Постарайтесь успокоить человека, отвлечь его от психотравмирующей ситуации и мыслей о ней.

Высмеиванием, подначиванием, руганью вы как раз можете спровоцировать человека совершить суицид. Человек нуждается в вашей помощи и поддержке, а вовсе не в том, что его состояние может только усугубить.

Есть ещё один способ проявления аутоагрессии – намеренное провоцирование других людей на причинение человеку побоев, ран. Обычно в результате удавшейся провокации такой человек не оказывает особого сопротивления тому, кого он спровоцировал, не защищает себя. Чаще всего к такому способу прибегают те аутоагрессоры, которые не могу сами себе нанести увечья, им не хватает решимости. Накопившееся внутреннее напряжение, стресс, эмоциональный груз требует разрядки, и аутоагрессор ищет её через провокации посторонних людей.

Безусловно, если близкий вам человек склонен причинять себе боль, наносить раны, проявляя аутоагрессию, снимая эмоциональное напряжение, убедите его пройти консультацию у психолога, а лучше – у психотерапевта.

От автора: До сегодняшнего дня я обращалась в своих статьях ко взрослым. Родителям, коллегам, учителям. Мне честно не приходило в голову, что подростки, которые уже посещают меня или, собираясь на прием и выбирая вместе с родителями специалиста, тоже просматривают мои публикации. О современных детях и старшеклассниках вообще принято считать, что «они ничего не читают». Оказываются, читают, много думают над прочитанным и внимательно прислушиваются к автору. Поэтому эта статья – для них, простите, то есть для вас – подростков. Я обещаю не быть в ней такой – каких вы терпеть не можете – поучающей, умничающей. Я буду проще, конкретнее и короче – такой, какой вы сами научили меня быть. Саше, Ксюше и Лиде.

Возвращаюсь к тебе. Я не открою тебе здесь Америку, я и не собираюсь этого делать и рассуждать о том, какая ситуация сложилась у нас с тобой вокруг всех этих порезов. Меня больше как психолога волнует, что у тебя на душе тогда, когда тело – то, что в этой жизни твое, принадлежит только тебе, то, чему ты единственный хозяин – получает от тебя же ссадины и раны.

Я убедилась, что у каждого из подростков, резавшего себя, свое на душе. Вот, например, Маша говорила: «Понимаете, в нашем классе порезы есть у всех девочек. У всех. Я что тупая, чтобы ходить без них?».

Современный тренд, придуманная кем-то явно не по-доброму настроенному к себе или другим подросткам мода…За стремлением следовать которой стоит справедливое желание подростка чувствовать себя заодно с компанией сверстников, быть своим и быть как все. Это в твоем возрасте очень важно и ценно. И очень неприятно и больно, когда тебя не принимают за своего, когда у всех есть то, что делает их похожими, будто одной командой, а у тебя этого нет, и ты остаешься один. И это очень важно и дорого быть своим, и при этом НЕ любой ценой, совсем НЕ любой ценой. И если рядом есть кто-то, кого объединили порезы на руках, то точно есть те, кто вместе по другим интересам и увлечениям – играм, книгам, олимпиадам, спектаклям, молодежным концертам, школьным делам, работе для подростка и прочим, и прочим… И можно пристальнее присмотреться к тому, что еще модно в твоей среде – в ней много привлекательных, стоящих уважения вариантов.

А на следующий день ровесница Маши 7-классница Катя рассказывала: «Да, что вы, никакой такой моды на порезы не существует. В нашей школе она уже…э-э-э…года два как прошла – тогда все ходили с порезами. А сейчас вот только у меня».

Заметно, как Катя в своих словах отстаивает и оберегает очень важное для себя и тебя право – право быть уникальным, неповторимым и выделяющимся. И резать себя это право позволяет заполучить, при этом способом, который для меня как профессионала выглядит жестоким и злым по отношению к себе. Ты уникален как минимум уже потому, что так устроена природа, биология – она не создает одинаковых людей. А психология в свою очередь говорит о том, что сочетания черт твоего характера тоже больше ни у кого нет. И внешность твоя неповторима. И когда тебе важно, чтобы это признали, увидели и заметили, то есть разные способы. Ведение тематической страницы в соцсети или своего канала на Ютуб – по твоим интересам. Мне встречались здесь разные варианты – нанесение макияжа и ремонт мотоциклов, установление программ на компьютер и маникюр для ногтей. И это реально работает. Знакомство с новыми друзьями, обращение к взрослым, которым ты доверяешь, посещение новых мест и мероприятий, поддержка друга, у которого проблемы и личные сложности – это еще способы почувствовать себя выделяющимся, нужным, значимым.

Приходилось слышать и то, что резать себя совсем не больно, и это так – как пальцем в ухе почесать от нечего делать. Это не правда. Я пробовала, это больно, неприятно, пачкает рукав и часто вызывает воспаление кожи вокруг. Кожа на руках тонкая, она труднее заживает и часто оставляет шрамы от ран, полученных совсем-совсем давно. Порезав правую руку в 8 лет осколком стекла, я до сих пор натыкаюсь взглядом на неровную черту на кисти – след от пореза. Мне тогда не зашивали и вообще ничего страшного не произошло, обычный порез. Правда, уже 25 лет прошло, а след остался. А я бы предпочла, чтобы его не было, но никак – руки так устроены, что сохраняют следы.

Помню и слова Никиты, порезавшего себя «на слабо», чтобы доказать, что ему не страшно, и он не слабак. Знаешь, знакомые, которые вынуждают тебя что-то доказывать про себя и этим заслуживать их одобрение и внимание, меня очень настораживают. Хороший, настоящий друг - это тот, которому не нужны с твоей стороны никакие доказательства, он принимает тебя таким, какой ты есть. И, может быть, тебе недостает сейчас именно таких друзей, но быть рядом с теми, кто подталкивает тебя на рискованные поступки, точно не стоит.

И вот видишь, какие разные случаи, и у каждого из твоих ровесников – своя история. При этом есть вещь, которая объединяет парней и девушек, режущих себя

- сильные и неприятные внутренние переживания.

Обещала быть краткой, а получилось изрядно…Порой так много хочется сказать тебе – современному подростку. И хорошо, что у тебя есть возможность услышать.

МКБ-10

Общие сведения

Самоповреждающее поведение встречается как в рамках клинических патологий, так и при психическом дистрессе у здоровых людей. Согласно исследованиям ВОЗ, самоповреждения среди лиц старше 15 лет выявляются у 0,19% женщин и 0,14% мужчин. Отечественные клиницисты отмечают, что самый высокий уровень самоповреждающего поведения наблюдается в подростково-юношеский период – в возрасте от 10 до 24 лет. У девушек пик приходится на 13-16 лет, у юношей – на 12-18 лет. Случаи самоповреждения диагностируются у представителей различных наций, социальных слоев, религиозных сообществ.

Причины

Аутоагрессивные действия совершаются как здоровыми людьми, так и пациентами психиатрического профиля. Базовой причиной являются интенсивные негативные эмоции, которые не переживаются в открытой форме. Существует ряд факторов, увеличивающих риск самоповреждающего поведения:

Деструктивные семейные отношения. Провоцирующими стимулами являются физическое и сексуальное насилие, враждебность и постоянная критика родителей. В молодом возрасте негативно сказывается развод с супругом, смерть члена семьи, конфликты.
Провоцирующее поведение сверстников. Распространенная причина самоповреждений у подростков – моббинг и буллинг, ссоры со сверстниками, положение «изгоя». Иногда аутодеструктивные формы поведения практикуются в референтной группе, и ребенок перенимает их.
Дезадаптивные личностные черты. Предрасполагающие психологические факторы – недостаточное понимание своих эмоций, неумение их выражать, склонность подавлять негативные мысли, чувства. Сопутствующими характеристиками оказываются низкая стрессоустойчивость, импульсивность, сниженный самоконтроль.
Психические расстройства.Депрессии, аутизм, последствия злоупотребления алкоголем и психоактивными веществами увеличивают вероятность самоповреждающего поведения. У таких людей повышена эмоциональная неустойчивость, снижена способность критически оценивать ситуацию и собственные действия.
Макросоциальные проблемы. Редко стремление к самоповреждению провоцируется масштабными социальными событиями: экономическими кризисами, войнами, террористическими актами. Резкое ухудшение условий жизни оказывается источником тяжелого эмоционального стресса.

Патогенез

Самоповреждающее поведение имеет две цели: уменьшение негативных эмоций, вызывающих напряжение, и возобновление возможности чувствовать, действовать. В обоих случаях человек стремится восстановить контроль над своими переживаниями и действиями. Распространенный патогенетический механизм – самоповреждение как способ переключения внимания с тревоги, подавленности, чувства вины на физическую боль.

Самоповреждающее поведение может быть проявлением стремления избавиться от ощущения внутренней пустоты, утраты эмоций и чувств. Симптомы характерны для депрессивных расстройств, выраженной астении, например, после тяжелого заболевания. Повреждения тела вызывают боль, страх, становятся способом проявления решительности. Редко самоповреждение является способом выразить себя, получить новый опыт.

Классификация

Подробная классификация самоповреждений предложена исследователем из США М. Стронг. Она выделяет две группы самоповреждающих действий. Первые обусловлены определенным культурным укладом (выполнение ритуалов, обычаев). Вторые – собственно девиантно-патологическое аутодеструктивное поведение. Оно включает в себя 3 вида самоповреждений:

Значительные. Наблюдаются при острых психотических эпизодах, маниакальном синдроме, тяжелой депрессии. Больные ампутируют себе конечности, гениталии, удаляют глаза. Свои действия объясняют религиозными, сексуальными, моральными мотивами.
Стереотипные. Характеризуются монотонно повторяющимися, иногда ритмичными действиями. Пациенты бьются головой о стену, кусают пальцы. Определить символический смысл поведения невозможно. Наблюдается у больных аутизмом, синдромом Туретта, умственной отсталостью.
Поверхностные. Являются симптомами психических расстройств или признаками пограничных состояний – депрессивных и тревожных реакций. Составляют основную массу случаев самоповреждающего поведения. Примеры: порезы, вырывание волос, голодание.

Симптомы самоповреждающего поведения

Самые распространенные варианты нанесения вреда себе – порезы. Около 60% больных используют именно этот способ. Поврежденными становятся предплечья, бедра, ладони, плечи. В отличие от суицидальных попыток с вскрытием вен, самоповреждающие порезы неглубокие, проходят поперек крупных сосудов.

До 50% больных практикуют расцарапывание кожи до крови ногтями или острыми предметами. Иногда подобного эффекта добиваются сильным сжиманием кулаков до тех пор, пока на ладонях не появятся кровоточащие раны. Около трети пациентов в целях повреждения частей тела ударяют ими о твердые поверхности: бьются о стены кулаками, головой, ногами. В 30% случаев практикуется расчесывание кожи, слизистых оболочек до выделения капель крови.

К редким симптомам относятся отрывание корост от заживающих ран, отравления, прижигания кожи. Иногда самоповреждающее поведение не очевидно, проявляется в форме расстройств пищевого поведения (отказ от еды или обжорство), навязчивых действий – обкусывание ногтей, выдергивание и поедание волос, выдавливание прыщей.

Все больные до выполнения повреждающего действия чувствуют эмоциональный дискомфорт: тревогу, напряжение, подавленность. Многие отмечают внутреннее желание почувствовать боль и увидеть кровь, но при этом понимают, что самоповреждения причиняют вред здоровью, осуждаются обществом. После совершения повреждающих действий испытывают эмоциональное облегчение, сменяющееся чувством вины.

Осложнения

Самоповреждения, повторяющиеся вновь и вновь, закрепляются в виде поведенческой схемы. Ее основой является использование аутоагрессии вместо поиска конструктивных решений сложных жизненных ситуаций и способов совладания с отрицательными эмоциями. Человек становится зависимым от самоповреждений, вынужден отказываться от близких отношений, стремится уединиться.

На физическом уровне осложнением являются увечья различной степени тяжести. Часто на коже остаются шрамы и другие следы, не позволяющие носить открытую одежду. Раны инфицируются, развивается воспаление, нагноение. Иногда самоповреждения приводят к непреднамеренной смерти (гибель происходит в результате травм, тяжесть которых была неверно оценена больным).

Диагностика

Внешний осмотр пациента позволяет обнаружить признаки аутоагрессии. Самоповреждающее поведение диагностируется по следам порезов в области предплечий и бедер, ушибам кистей, головы. Дальнейшее обследование проводится следующими методами:

Клиническая беседа. Пациенты не всегда готовы сообщать о склонности к нанесению повреждений самому себе. Иногда необходимую первичную информацию врач-психиатр получает от родителей и других членов семьи. Он определяет наличие/отсутствие психического расстройства, причины самоповреждений.
Психодиагностические опросники.Специальные тесты выявляют выраженность черт личности, способствующих формированию и проявлению аутоагрессии. В диагностике может использоваться Шкала причин самоповреждающего поведения Н. А. Польской, Опросник копинг-стратегии Ч. Кавера. В результатах отмечается повышение по шкалам социальной изоляции, импульсивности, депрессии.

Дифференциальная диагностика

Самоповреждающее поведение следует дифференцировать с попытками суицида, аутоагрессией на фоне императивных галлюцинаций или сексуальных девиаций. Отличительные характеристики самоповреждений при организации истинных самоубийств – направленность на летальный исход, наличие увечий, которые с большой вероятностью ведут к смерти. При демонстративных попытках суицида больной не скрывает процесс нанесения вреда, стремится привлечь внимание окружающих.

Когда самоповреждения совершаются под воздействием императивного бреда и галлюцинаций, пациент не умалчивает об их происхождении. Имеются и другие признаки, указывающие на психотическое расстройство. Если увечья были нанесены для достижения сексуального удовлетворения, они не могут быть отнесены к самоповреждающему поведению, потому что имеют другую причину и цель.

Коррекция самоповреждающего поведения

Помощь пациентам основана на психотерапии. Различные ее направления позволяют определить причину расстройства, изменить представления пациента о себе и окружающем мире, выработать эффективные навыки борьбы со стрессом. Медикаментозное лечение является дополнительным, показано при сопутствующих невротических и личностных расстройствах. Распространенные направления психотерапии:

Когнитивно-бихевиоральная. Выполняется анализ целей, мотивов поведения, наличие подкрепляющих стимулов. Психотерапевт помогает пациенту осознать механизмы саморазрушительных действий, заменить их на продуктивные способы разрешения проблем. Поведенческие техники нацелены на практическое освоение навыков, препятствующих аутоагрессии (релаксация, аутотренинг).
Диалектическая. Пациент начинает осознавать существование различных точек зрения на ситуацию, отказывается от оценки своих переживаний как непереносимых. Проводится сопоставление различных взглядов и мнений, обсуждается эффективная линия поведения, личностные ресурсы, позволяющие делать выбор и действовать на основе него.
Семейная. Психотерапия с членами семьи и пациентом ориентирована на изменение неадаптивных копинг-стратегий, которые были сформированы под влиянием семейных конфликтов, из-за отсутствия эмоциональной близости между детьми и родителями, вследствие психологического и физического насилия. Цель работы – выстроить доверительные отношения, исключить ситуации, провоцирующие аутоагрессию.

Прогноз и профилактика

Эффективность лечения зависит от продолжительности расстройства, частоты приступов аутоагрессии. Прогноз благоприятен, если обращение к психотерапевту произошло в течение полугода с момента дебюта поведенческих симптомов. У пациентов с длительным стажем самоповреждений сохраняется высокий риск рецидивов даже при хорошем эффекте терапии.

Профилактика должна проводится на трех уровнях. Первый – устранение факторов, провоцирующих отклоняющееся поведение (работа психолога с семьей, классом). Вторичная профилактика направлена на выявление лиц группы риска, оказание им медикаментозной и психотерапевтической помощи. Третий уровень включает мероприятия по предупреждению рецидивов у людей с отклонениями поведения.

1. Самоповреждающее поведение/ Зайченко А.А.// Психология телесности: теоретические и практические исследования: сборник статей II международной научно-практической конференции. Пенза: ПГПУ им. В. Г. Белинского. - 2009.

3. Самоповреждающее поведение в контексте склонности к расстройствам личности/ Дерябина В. Е. - 2017.

Около 18–30% всех подростков хотя бы раз в жизни пробовали селфхарм. Чаще всего самоповреждение начинается в период 12–15 лет и связано с психологическими проблемами. Настасья Крысько, подростковый психолог, когнитивно- поведенческий терапевт, ведущая телеграм-канала про доброе отношение к себе, рассказала основное, что нужно знать про селфхарм у ребёнка.

У самоповреждающего поведения всегда есть какая-то функция, чаще всего это способ эмоциональной саморегуляции. Например, некоторые подростки описывают селфхарм как способ выразить то, что трудно сформулировать словами; сделать эмоциональную боль физической; избавиться от невыносимых переживаний и мыслей; вернуть ощущение контроля; сбежать от травмирующих воспоминаний; наказать себя — за ужасное поведение, чувства или мысли; прекратить чувствовать себя оцепеневшим; выразить суицидальные мысли и намерения, не совершая их, и др.

Важно понимать, что самоповреждение работает по замкнутому кругу: происходит какая-то ситуация (триггер) — в ней возникает негативная мысль, которая и вызывает негативные эмоции, — эмоции нарастают — вторгается идея о самоповреждении — происходит самоповреждение, которое дает временное облегчение. Но так как сама проблема не решилась, негативно влияющие на человека мысли остались, то человек попадает в «ловушку селфхарма».

Неполезные фразы

Не знать, что говорить, когда вы видите порезы у ребенка — нормально. Чаще всего мы произносим неполезные фразы от бессилия или тревоги и не вкладываем в них ничего плохого, но важно помнить, что эти слова могут совершенно по-другому восприниматься подростком.

Все в твоей голове.
Не выдумывай проблемы из ничего.
Возьми себя в руки.
Все же как-то справляются, и ты тоже давай.
Просто смотри на вещи оптимистичнее.
В твоей жизни так много других вещей, а ты все про одно.
Перестань прикидываться сумасшедшим.
Да что с тобой такое?
Тебе уже давно должно было полегчать.
Это подростковой кризис — перетерпи.

Например, подросток получил двойку и у него появились мысли «я тупой, я ни на что не гожусь, мои родители разочарованы во мне». Эти мысли влияют на нарастание интенсивности эмоций — грусти, тревоги, гнева, отчаяния. В какой-то момент подросток думает: «Я не вынесу этого, нужно порезаться», — и режется. Это даёт временное облегчение, но, так как сами мысли остались и не появилось другого способа справляться с сильными негативными эмоциями, то, скорее всего, подросток будет часто резаться и попадать в ловушку селфхарма.

Чтобы снизить у подростка вероятность нанести себе какие-либо повреждения, важно проделать определенную работу: понять механизм самоповреждений и тренировать другие безопасные навыки справляться с сильными эмоциями, решать проблемы. Для поддержки подростка на пути отказа от самоповреждающего поведения поможет составление плана безопасности. В этот план могут входить следующие пункты:

Сигналы того, что кризис приближается (ситуации, мысли, ощущения, образы)
Способы, техники, практики отвлечься самостоятельно
Люди, которые могут отвлечь (список контактов: друзья, родственники, кому можно позвонить и поговорить, пойти погулять)
Люди, которых можно попросить о поддержке (список контактов)
Места, где можно найти поддержку (куда можно пойти погулять, чтобы помочь себе набраться сил, переключиться, это должно быть какое-то ресурсное и безопасное место)
Специалисты и организации, с которыми можно связаться во время кризиса (контакты специалистов, которые работают с вашим подростком)
Экстренная помощь (контакты служб экстренной помощи: телефоны доверия, кризисные чаты, скорая медицинская помощь)
Профилактика: как я могу сделать окружающую среду безопаснее для себя

Существует миф, что подростки применяют селфхарм, чтобы манипулировать и привлечь к себе внимание. Из-за этого мифа те, кто наносит себе какие-то повреждения, чувствуют, что их осуждают, отвергают и не воспринимают серьезно, оставляя в одиночестве с их страданием. Если ваш подросток применяет селхфарм, не кричите на него, не критикуйте, не игнорируйте, а предложите обсудить, что с ним происходит, и предложите обратиться к специалистам.

Полезные фразы

Поддерживающие фразы чаще всего направлены на то, чтобы передать, что человек не одинок, его не осуждают и готовы помочь:

Ты не одинок.
Я рядом с тобой.
Ты не плохой.
Возможно, я не до конца понимаю, что ты чувствуешь, но я волнуюсь о тебе и хочу помочь.
Ты для меня много значишь, и мне небезразлична твоя жизнь.
Похоже, что у тебя сильные переживания и трудности на пути.
Я всегда готов тебя поддержать и помочь.
Я бы хотел понять больше про тебя и твое состояние.
Если ты захочешь — я могу дать совет.
Я верю, что мы разберемся с этими трудностями вместе.

Позаботьтесь о себе, найдите опору, сформулируйте, что бы вы хотели сказать вашему ребенку. Постарайтесь не паниковать и не реагировать слишком сильно. То, как вы будете себя вести, может повлиять на то, насколько он или она будет откровенны с вами. Вот несколько вещей, которые полезно помнить:

Постарайтесь не осуждать.
Дайте знать, что вы рядом.
Помните, что человек гораздо больше, чем его проблема.
Постарайтесь проявить сочувствие и понимание причин этих действий.
Предложите помощь и поддержку.
Напомните подростку о его сильных сторонах и тех вещах, которые у него хорошо получаются.
Предложите составить вместе алгоритм того, что важно делать при появлении мыслей о селфхарме.
Не обсуждайте с подростком больше, чем одну тему, в этом разговоре. Если вы предложили обсудить селфхарм, то в этом диалоге важно не переключаться на другие проблемы вроде уборки, учебы и так далее.
Как родитель заручитесь информацией и поддержкой специалистов. Можно прочитать брошюру о самоповреждающем поведении, например здесь.
Не будет помогать в диалоге с подростком, который применяет селфхарм, а лишь усиливать его отчужденность и закрытость: критика, обвинение, стыжение, обесценивание, игнорирование повреждений или, наоборот, слишком сильный фокус на них, применение насилия.

Поддерживать ребенка, применяющего селфхарм, может оказаться непростым и длинным путем, с улучшениями и ухудшениями. Забота родителя о себе становится важным навыком, на который мы будем опираться при поддержке подростка:

Напоминайте себе, что изменения нелинейны и требуют времени.
Выясните, какие виды помощи и поддержки доступны.
Запрашивайте и получайте поддержку и необходимую информацию для себя.
Вы также можете обратиться за поддержкой к специалистам.

При самоповреждающем поведении необходима поддерживающая работа, направленная на усиление навыков осознанности, стрессоустойчивости, эмоциональной саморегуляции, заботы о себе, эффективной коммуникации. На данный момент диалектико-поведенческая терапия имеет высокую доказанную эффективность при хроническом суицидальном и самоповреждающем поведении, в том числе у подростков.

14–16 апреля Настасья Крысько участвовала в Международной научно-практической конференции «Подросток в мегаполисе: неравенство и возможности», где психологи и педагоги обсуждали главные проблемы современных старшеклассников: от телесности и психофизиологии до цифровой социализации и гаджетов.

Демонстрирует, манипулирует или нуждается в помощи – что делать, если подросток режет себе руки, откуда берется это желание, насколько это страшно и как оказать грамотную помощь – рассказывает врач-психотерапевт, ведущий специалист в Mental Health Center Дмитрий Пушкарев.

Он нуждается в помощи, а на это реагируют

— Как правильно охарактеризовать ситуацию, при которой люди наносят себе различные порезы или другие повреждения?

— Имеет смысл разделить понятия самоповреждения и суицидального поведения. Во-первых, есть самоповреждение без суицидального намерения (англ. non-suicidal self-injury). По-английски его еще называют self-harm — термин перекочевал в культуру подростков, которые используют англицизм — «селфхарм». И есть суицидальное поведение. Это две разные вещи. В нашем случае мы говорим о селфхарме.

— И почему с людьми это случается?

— У самоповреждения, как и у любого поведения, как правило, есть некая функция.

Существует несколько моделей, объясняющих самоповреждающее поведение. Одна из них, которая мне ближе всего, говорит, что такое поведение чаще всего служит двум вещам. Первая — это саморегуляция. Когда у меня плохое настроение, я, как и все люди, обычно делаю что-то, чтобы почувствовать себя лучше — пойду поиграю в компьютерную игру или съем вкусный ужин, пообщаюсь с друзьями. Этому мы обучаемся с детства. Это то, что наши родители делают с нами с самого раннего детства: ребенок заплакал, мама по голове погладила, сказала — смотри, птичка полетела, а сейчас пойдем, на самокате покатаемся.

И когда родители так делают с нами раз за разом, регулируют нас, мы учимся и сами себя регулировать определенным образом — учимся просить о помощи, чтобы другие люди нас поддержали, или сами себя утешаем, делая какие-то приятные нам вещи.

Так вот, самоповреждение имеет такую интересную механику: в текущем моменте оно может помогать человеку отрегулироваться. Каким образом? Когда человек себя повреждает, в мозге выделяются так называемые эндогенные опиоиды — эндорфины, вещества, с точки зрения биохимии аналогичные морфину и героину. Они выделяются у каждого человека, это обезболивающая система — вы сильно переволновались, у вас очень стрессовая ситуация, вы можете сильно пораниться и даже не заметить этого поначалу, слишком вы захвачены ситуацией, боль придет потом. Это и есть работа такой обезболивающей системы в мозге.

Люди, употребляющие опиоидные наркотики, злоупотребляют этой системой, извне вводят вещества, которые создают ощущение покоя, комфорта и отсутствия физической и эмоциональной боли. И вот есть исследования, показывающие, что когда человек намеренно повреждает свое тело, у него происходит выработка эндорфинов. Как это ни парадоксально, но когда человек (я говорю в мужском роде, но это работает для обоих полов в равной степени) специально причиняет себе боль, он может испытывать общее ощущение облегчения страдания. Люди, которые этим занимаются, нередко говорят: я делаю так, когда испытываю сильную эмоциональную боль, и мне становится легче.

Другой механизм — отвлечение. Когда я очень сильно расстроен, я делаю себе больно, и мое внимание отвлекается: вместо того, чтобы переживать о расставании с молодым человеком, увольнении с работы, я могу сфокусироваться на боли.

В эту же копилку — самонаказание и самомотивация. Это особенно свойственно детям, воспитанным в жестких семьях с довольно жестокими родителями. Они встраивают это в свою картину мира — какой есть способ заставить меня что-то сделать? Прикрикнуть, угрожать — то, как меня заставляли взрослые в детстве. Если я не выполнил что-то, то я должен быть наказан. Если я не буду наказан, то буду чувствовать себя полным ничтожеством, а если я сам себя наказал — вроде уже полегче. То есть все это, если обобщить, про субъективную невыносимость эмоции.

— А вторая функция?

— Вообще у людей чаще всего присутствует смешение причин и функций, и нельзя четко выделить только одну-единственную. Но не всегда. Для некоторых — часто подростков — работает еще коммуникативная функция.

Например, ребенок растет в семье, в которой его интересы по каким-то причинам не очень эффективно удовлетворяются. Может быть, ребенок просто довольно замкнутый и не может рассказать о проблеме. Возможно, родители другого темперамента — и они просто не понимают таких проблем. Подросток тихий, в школе травят или никто с ним не общается, он приходит к родителям, у них никогда таких проблем не было, и они говорят: хм, да что такого, ну пойди поговори с кем-то или просто дай сдачи. Таким образом, просьбы о помощи или поддержке не срабатывают. Или у родителей свои собственные проблемы — уволили с работы, развод, еще какие-то вещи, из-за которых они не могут уделить подростку внимание и ресурсы.

А подростки в принципе склонны эмоционально дисрегулироваться — нервная система меняется, гормональная система меняется, эмоции становятся сильнее, и большинство подростков испытывает эмоции более сильные, чем они бы сами хотели и чем для них было бы комфортно. И в какой-то момент такой подросток может себя порезать. Подсмотрел где-то — в классе, в интернете, в книгах — где угодно, этого стало сейчас много. Не нужно иметь какую-то особую патологию или проблему, чтобы попробовать это сделать.

Недавняя статистика по западным странам — около 30% подростков сейчас имеют хотя бы однократный опыт самоповреждения.

И вот подросток по тем или иным причинам порезал себя, ну, накипело, родители видят порезы, хватаются за голову — Боже мой, у нашего ребеночка, оказывается, проблемы! Они становятся крайне внимательными, начинают какие-то активные действия, переводят его в другой класс или школу. Понятно, что такие вещи не бывают надолго — месяц-два, а потом все возвращается к тому, как все было.

Но мозг ребенка уже помнит, что есть способ, которым он может получить то, чего не получается добиться никак иначе. И тогда самоповреждения могут повторяться. И если окружающие его люди ведут себя таким образом: до самоповреждения — игнорируют и не поддерживают, а после — становятся теплыми, ласковыми и помогающими — это определенная дрессировка, и самоповреждение становится заученным способом коммуникации.

Зачастую коммуникативная функция и саморегуляция сопутствуют друг другу: я не могу себя отрегулировать, поэтому чувствую себя плохо и в связи с этим нуждаюсь в помощи, я режусь и окружение реагирует таким, нужным, образом. Так что резаться, получается, эффективно. Важно понимать, что это не обязательно рефлексируется самим подростком: часто человек сам не понимает, почему так неудержимо хочется снова и снова делать это, ругает себя за «плохое поведение», даже пытается сам себя наказывать… Иногда тоже посредством способов, ухудшающих ощущение эмоциональной боли и провоцирующих новые эпизоды самоповреждения.

Удовольствие посреди боли — но если эту боль убрать

— Чаще всего систематическое поведение берет начало в подростковом возрасте?

— Да, в этом возрасте эмоции становятся сильными, и эти дефициты — неумение себя успокоить или утешить другими способами — проявляются особенно ярко. Поэтому подростки экспериментируют с новыми способами — алкоголь, наркотические вещества, туда же — компьютерные игры, импульсивные покупки, переедание, диеты, многое другое.

Эти способы иногда помогают, да, но у них негативная оборотная сторона, все понятно: жизнь пройдет мимо, станешь алкоголиком и зависимым. В то же время, выпил — и чувствуешь себя более уверенным в компании; не знаешь, куда деться, скучно и не с кем погулять, потому что тебя недолюбливают одноклассники — пошел на компьютере играть, там прикольно.

Это становится работающими методами, когда уже есть довольно мощные эмоциональные потребности, но нет других понятных способов их удовлетворять.

У большинства со временем это проходит или отходит на второй план — они находят другие, более экологичные способы как-то справляться. Некоторые не находят и продолжают это делать — в результате, например, спиваются или продолжают резаться.

— Есть примерная статистика — у какой доли людей такое поведение сохраняется и во взрослом возрасте, когда оно уже причиняет социальный дискомфорт?

— Самоповреждение — довольно неприятный процесс. Если спросить человека: представь, ты себя хорошо чувствуешь, у тебя нет к себе каких-то серьезных претензий, ты вполне удовлетворен тем, какой ты человек, у тебя есть ощущение собственного достоинства, есть взаимопонимание и тебя устраивают отношения с близкими и друзьями, ты способен в достаточной степени контролировать себя и свое поведение, умеешь при необходимости успокоиться, ты умеешь себя развлечь и ведешь ту жизнь, какую бы ты хотел. Если бы все это у тебя было, стал бы ты заниматься самоповреждением? Я не видел человека, который бы ответил утвердительно при такой формулировке.

Но если спросить просто — тебе это нравится? — многие говорят: да, я получаю от этого удовольствие, мне это нравится. Но это удовольствие на контрасте: мне становится легче, я чувствую себя сильным, я шрамами показываю другим людям, как я страдаю.

То есть это удовольствие посреди боли — но если эту боль убрать… Последние данные говорят, что клинически значимое расстройство в течение жизни отмечается у 4-6% людей в общей взрослой популяции, в более молодых группах процент выше: у молодых взрослых — 10%, у подростков — около 20-30%.

— Люди, как правило, повреждают себя в незаметных местах?

— Очень по-разному и зависит от контекста. Кто-то режет себя там, где никто не может заметить, кому-то важно, чтобы другие люди видели, что у него есть внутренняя боль, это такая часть идентичности.

Ты что-то скажешь, а они будут шмонать твой рюкзак

— Что может сделать сам человек, занимающийся самоповреждениями, если он осознает, что он сам, вероятно, не в порядке?

— Во-первых, это психотерапия — она для этого и предназначена. Кроме того, есть очень неплохие руководства для самопомощи — это обычно такие тексты с достаточно простыми навыками «как себя успокоить», «что делать, если у вас эмоциональный кризис».

Есть две часто рекомендуемые практики. Во-первых, это разные способы отвлечься, переключиться во время кризиса. Это не глубокие вещи — как менять стиль мышления, а простые способы: стиснуть в кулаке кубик льда, он вызывает сильные физические ощущения, но не повреждает при этом. Или, например, съесть лимон.

Второе — выбрать близких людей, к которым можно обращаться и которые будут поддерживать и не будут ругать. Чтобы можно было позвонить кому-то и была возможность поделиться в момент, когда есть желание порезаться. То есть, помимо терапии — социальная поддержка и способы отвлечения.

Иногда рекомендации такого круга кажутся довольно примитивными, но это не значит, что они очевидны всем. Приведу пример: в школьном возрасте я ходил в секцию по карате и случайно обнаружил, что, когда я злюсь и много раз отжимаюсь, мой гнев уменьшается. Потом я вырос, и когда сильно злился на кого-то, уходил в другую комнату — отжиматься. Это работающая стратегия, и мне сейчас она кажется очевидной — но если бы у меня не было этого опыта в школьной секции, мне бы это, наверное, и в голову не пришло. Про кубик льда, например, я узнал, только когда стал заниматься темой самоповреждения профессионально.

Но важно понимать, что самопомощь имеет свои ограничения, и зачастую, конечно, нужна систематическая поддержка и помощь других людей, в том числе — профессионалов, чтобы научиться справляться с такими вещами.

— Близкие или партнеры такого человека могут что-то сделать? Как им правильнее реагировать?

— Если говорить про близких — советы, как поступать правильно, дать легко, гораздо сложнее их выполнить. Экспериментируют с самоповреждениями многие подростки, но в систематическое поведение это переходит не у всех, а обычно как раз у тех людей, в окружении которых нет достаточного ресурса, чтобы адекватно отреагировать и поддержать. То есть зачастую близкие просто не имеют возможности отреагировать именно таким, необходимым, образом — если бы могли, уже давно бы это сделали.

Главная рекомендация, конечно, в том, что не нужно остро реагировать сразу после эпизода самоповреждения, нужно вести себя максимально спокойно, без ажиотажа, не усугубляя таким образом ситуацию.

Я знал одну девушку, которая при недопонимании или ссоре с молодым человеком повреждала руки и приходила с этим к нему. Он становился ласковым, добрым, понимал, как ей плохо, бинтовал.

Так вот — так делать не нужно. Это увеличивает шансы, что в следующий раз, когда человек почувствует себя плохо или ему нужна будет поддержка, самоповреждение станет инструментальным способом ее получить. Ощущение заботы не должно увеличиваться непосредственно после самоповреждения. Нужно оказать физическую помощь, если это необходимо — вызвать скорую, например. Но на практике это не у всех получается — как же я могу не пожалеть свое дитятко родное.

— Не будешь ли ты, как партнер или родитель, при таком поведении казаться человеком холодным и отстраненным?

— О том и речь, поэтому многим сложно это сделать. И это большая проблема: чтобы не быть холодным и отстраненным, нужно больше заботиться до начала самоповреждения.

Систематическая проблема возникает там, где окружение не способно обеспечивать это не в экстремальном режиме. Смотрите: мать в одиночку воспитывает дочь-подростка, работает по 12 часов, девочка чувствует себя заброшенной. Маме говорят: дайте ей почувствовать, что дочка вам нужна, проводите больше времени с ребенком — например, испеките вместе торт. А мама домой приходит к полуночи, ей хочется упасть в кровать и умереть, а ей говорят — испеките торт. Проблема зачастую в этом — как найти и достать эти ресурсы.

Так или иначе, суть в следующем: прежде чем вкладывать свои ресурсы, нужно понять, в чем заключается функция при самоповреждении в конкретном случае. У одного это может быть — «мне нужно, чтобы обо мне позаботились, потому что меня обижают в школе, обеспечили некую безопасность». Кому-то, наоборот, нужна свобода — потому что 10 кружков и секций, каждый шаг расписан, «я чувствую себя как в тюрьме, а когда режусь, обретаю внутреннюю свободу».

Другому очень нужно дать понять, что его любят. То есть, пока мы не поймем, что человеку нужно на самом деле, какая функция у такого поведения, с самим поведением сложно что-то сделать. Нужно разобраться или самостоятельно, или со специалистом — а что происходит-то вообще? За таким поведением у каждого человека стоят конкретные и уникальные потребности.

И тут есть еще одна проблема — часто разобраться очень сложно, потому что подросток не хочет говорить. Или он и хотел бы, но не имеет возможности. Привожу пример: религиозная мама, неверующая или в кризисе веры дочь — вдруг всплывают, допустим, ее откровенные фотографии, которые кто-то угрожает слить в интернет. Девочка чувствует себя ужасно, но вы думаете, она маме скажет? Той маме, которая уже давно вслух лишь ужасается грехам молодежи.

Поэтому важнейшая профилактика – это строить отношения с близким таким образом, чтобы человек не боялся рассказать, что реально его беспокоит.

Помните, несколько лет назад была история с «синими китами», и многие родители бросились проверять переписку своих детей.

— И сделали еще хуже?

— Ну конечно. Это именно та история: ты что-нибудь скажешь, а тебе потом прилетит, начнут шмонать твой рюкзак и так далее. То есть должна быть атмосфера, дающая понять — после того, как ты что-то откровенно расскажешь, не случится последствий, которых ты вовсе не хотел.

Поэтому специалисты, психологи здесь в удобном положении — они в нейтралитете, они не заинтересованные лично люди. И им часто рассказывают вещи, которые не говорят родителям, мужу, близкому человеку.

Важно, чтобы терапевт имел опыт работы с этой проблемой

— Если родители или партнер сами не справляются и аккуратно предлагают близкому терапию, то какой она должна быть — к кому идти?

— Есть нюансы. Важно понимать, что стадия развития психотерапии сейчас такова, что личность специалиста зачастую более важна, чем модель, в которой он работает. Есть универсальные вещи, которые делают хорошие специалисты, работающие при этом в разных терапевтических школах и разных модальностях.

В принципе существует терапия, специально разработанная под помощь людям с самоповреждениями — это диалектическая поведенческая терапия, которой я как раз занимаюсь. Изначально она была разработана для женщин с самоповреждениями, специально «заточена» под эту тему, потом ее «докрутили» и для работы с мужчинами. Протоколы для работы с самоповреждениями есть и в когнитивно-поведенческой терапии. Это более широкий термин, а диалектическая поведенческая терапия — это ее узкое ответвление. Но это не значит, что другие методы терапии не эффективны.

Существуют проблемы с исследованиями, есть проблема так называемого вердикта птицы Додо — по аналогии с «Алисой в стране чудес», где герои играли в крокет и птица Додо затем сказала: все победили и все должны получить призы.

Примерно так сейчас обстоят дела в психотерапии — мы можем найти исследования, подтверждающие эффективность практически каждого вида терапии. Все победили и все должны получить призы. И сейчас в профессиональном сообществе пытаются понять, где тот или иной метод действительно эффективен, а где его просто сильнее пролоббировали или он по историческим причинам оказался популярен в конкретной стране или в определенных профессиональных советах, отвечающих за рекомендации. Много копий ломается на эту тему.

Важно, чтобы терапевт имел опыт работы с этим кругом проблем, в какой бы модальности он ни работал — то есть опыт работы с самоповреждениями, а не только с паникой или тревогой, например.

Плюс при выборе психотерапевта важны рекомендации и репутация, свидетельствующие о том, что это вменяемый специалист, который не будет говорить что-нибудь из серии: «А про свою маму ты подумал?»

Потому что случается, сами терапевты иногда приходят в ужас от самоповреждения или суицидальных попыток и мыслей. Не все имеют, с одной стороны, достаточную смелость, а с другой — достаточную подготовку, чтобы работать с такими вещами.

Читайте также: