Какого цвета кожа у греков

Обновлено: 03.05.2024

Насчёт различий внешности древних и нынешних греков популярен следующий стереотип:

греки якобы раньше были все светлые, с правильными чертами лица. Так вообще в древнегреческих поэмах сказано. А то что сейчас они совсем другие - последствия турецкого завоевания.

"Недавние генетические исследования греческих популяций обеспечили свидетельство статистически существенной непрерывности между древними и современными греками".(Википедия).

Спасибо пользовательнице Olga R.:

"Греки никогда не были "однородным" этносом. С древнейших времен они делились на две племенных группы: ионийцев (ахейцев) и дорийцев (внутри этих групп были и подгруппы, но это не имеет отношение к предмету нашего разговора). Эти племена отличались друг от друга не только культурой. но и внешностью. Ионийцы были низкорослыми, черноволосыми и смуглыми, а дорийцы -- высокими, светловолосыми и светлокожими. Ионийцы и дорийцы враждовали между собой, и полностью обе племенных группы смешались только в византийские времена. Хотя слово "полностью" здесь не совсем уместно: в географически изолированных областях -- например, на некоторых островах -- до сих пор можно найти относительно чистый ионический или дорический тип.

Греки Причерноморья (понти-ромеи, азовские румеи, урумы и т.д.), как и остальные греки, тоже очень неоднородны: среди них встречаются как чистые ионийцы и дорийцы, так и смешанный тип (Черноморье заселялось на протяжении многих веков, выходцами из разных областей Греции). Поэтому некоторые греки Украины вполне могут отличаться от некоторых греков Греции -- но, конечно, не все и не от всех. Например, если Вы поедете на Крит, то найдете там сколько угодно "белых и кудрявых" греков (большинство критян сохранило дорический тип внешности)."

"- Тогда откуда появился и закрепился такой "классический" греческий образ?

Благодаря" западноевропейским художникам 17-19 веков. Они изображали древних греков похожими на себя, любимых -- то есть на немцев, голландцев и других западноевропейцев. Отсюда и "стереотип" (отнюдь не основанный на исторических данных.

"Беловолосые блондины тоже, конечно, называются "ξανθοι" (а как их еще назвать?) Но если вы услышите или прочтете это слово по отношению у греку, то означает оно именно волосы светло-каштанового цвета."

"Гомер описывает Одиссея как типичного ионийца: смуглого и черноволосого."

А что ж такое? Откуда взялись скульптуры с "греческими профилями"(т.е., с отсутствием переносицы)? Откуда взялись описания золотоволосых? Допустим даже, что упоминались именно блондины. Ну так богам-то можно всё! Они должны отличаться от простых смертных по определению. Отсутствие переносицы как бы намекало на таковое происхождение. Наоборот, с выдающимися надбровиями изображали негодяев, простолюдинов. Это вопрос символов. Греческое искусство не было реалистичным во всём.

Т.н.м, если посмотреть на бюсты филососфов, и представить их в естественной окраске. А ещё проще - заценить картинки повседневной жизни, где изображены простые колхозники - на краснофигурной вазописи. Или даже как бы боги, но в одежде простых смертных:

Классический средиземноморский тип! Курчавые смуглые волосы. А профиль, вначале стилизованный под канон, в дальнейшем всё больше становится реалистичным.

Так же примерно выглядят итальянцы, которые никогда турецкой оккупации не знали. У них другая тема: самые ранние римляне выглядели как тепершние северные французы. А потом уж примешалась кровь рабов с Ближнего Востока. Что ж, возможно. Но это не лишает их классификации среди "истинных арийцев":

Тем более, что южные итальянцы (т.е., жители Неаполя и Сицилии) во многом - потомки греческих колонистов.

Так выглядели жители этих областей в античное время:

А главное, внимательно вглядитесь в эти лица. Они могут быть смуглыми, кареглазыми. Но общее происхождение, так или иначе, чувствуется. Вот вам, например, Деспина Ванди:

А вот - греческий колхозник из фильма "День, когда всплыла вся рыба" Чем не древнегреческий бюст философа?):

Синий цвет появился в человеческой истории сравнительно недавно — по крайней мере в том виде, в котором мы его знаем сейчас, его долгое время не было. В древних языках отсутствовало слово для описания синего цвета — ни в греческом, ни в китайском, ни в иврите не было соответствующей лексемы. А без слова, обозначающего цвет, люди могли не видеть его вообще.

Как мы поняли, что синего не хватает

Как известно, в «Одиссее» Гомер описывает «море цвета темного вина». Но почему «цвета темного вина», а не «темно-синее» или «зеленое»? В 1858 году ученый Уильям Гладстон, который позже стал премьер-министром Великобритании, заметил, что это не единственное странное описание цвета у великого грека. Несмотря на то что поэт в каждой песне приводит описания сложных деталей одежды, доспехов, оружия, черт лица, животных и многого другого, упоминаемые им цвета кажутся странными: железо и овцы — фиолетовые, мед — зеленый.

Гладстон решил подсчитать, сколько раз упоминается в книге каждый из цветов. Черный встречается около 200 раз, белый — приблизительно 100, а вот остальные цвета упоминаются редко: красный — менее 15 раз, желтый и зеленый — менее 10. Изучив другие древнегреческие тексты, Гладстон обнаружил ту же закономерность — в них не было ничего, что описывалось бы как «синее». Такого слова даже не существовало.

Казалось, греки жили в мутном, грязном мире, лишенном ярких красок, по большей части черного, белого и металлического цветов со случайными вспышками красного и желтого.

Гладстон предположил, что это, возможно, было уникальной особенностью греков. Но филолог Лазарь Гейгер продолжил его исследования и выяснил, что эта закономерность прослеживается и в других культурах.

Он изучал исландские саги, Коран, древние китайские рассказы и древнееврейский текст Библии. Анализируя индуистские ведические песнопения, он отмечает: «Эти тексты, включающие более десяти тысяч стихов, полны описаний небес. Вряд ли какой-либо объект описывается чаще. Солнце и игра цвета на краснеющем во время восхода крае неба, облака и молнии, воздух и эфир — все это разворачивается перед нами снова и снова. Но в этих древних песнях нигде не упоминается, что небо — голубого цвета».

У этих народов не было синего — потому что его не могли отличить от зеленого или более темных оттенков.

Гейгер решил выяснить, когда слово «синий» появилось в языках, и обнаружил странную закономерность. В каждом языке изначально существовали слова для черного и белого, тьмы и света. Следующее по времени появления обозначение цвета в каждом изученном языке — слово «красный», цвет крови и вина. После красного традиционно появляется желтый, а позже — зеленый (хотя в некоторых языках желтый и зеленый меняются местами). Последним во все языки приходит синий.

Единственной древней цивилизацией, создавшей слово для синего, были египтяне — и вполне закономерно, что единственной культурой, производившей синий краситель, также была древнеегипетская.

Если подумать, синий не так уж часто встречается в природе: синих животных почти не существует, голубые глаза — редкость, а синие цветы по большей части являются результатом селекции. Конечно, есть небо, но голубое ли оно на самом ли деле? Как мы узнали из работы Гейгера, даже в священных текстах, в которых небо упоминается постоянно, оно все равно не обязательно «синее».

Действительно ли небо голубое

Исследователь Гай Дойчер, автор книги «Сквозь зеркало языка: почему на других языках мир выглядит иначе», провел социальный эксперимент. В теории один из самых первых детских вопросов во всем мире — «Почему небо голубое?». Ученый вырастил свою дочь, стараясь никогда не заострять внимание на цвете неба, а затем однажды спросил ее, какой цвет она видит, когда смотрит ввысь.

Альма, дочь исследователя, не знала ответа. Для нее небо было бесцветным. Сперва она решила, что небо белое, а потом в конечном итоге, что оно голубое. То есть голубой цвет не был первым, который она увидела, и это был не тот ответ, к которому она интуитивно склонялась, хотя именно на нем она остановила в итоге свой выбор.

Получается, до того, как появилось это слово, люди не видели синего цвета?

С этим предположением все немного сложнее, потому что мы не можем точно сказать, о чем думал Гомер, когда описывал море цвета «темного вина» и фиолетовую овцу, — но мы точно знаем, что древние греки и вообще все древние цивилизации имели то же строение глаза и мозга, а следовательно, ту же способность различать цвета, что и мы.

Но можете ли вы увидеть нечто такое, для описания чего у вас нет подходящего слова?

В поисках ответа на этот вопрос исследователь Жюль Давидофф отправился в Намибию, в гости к племени химба. Это племя говорит на языке, не имеющем специального обозначения для синего, в нем синий и зеленый «слиты» на лексическом уровне.

В рамках эксперимента членам племени показали круг, где 11 квадратов были зелеными, а 1 — синим. Большинство участников не смогло выбрать тот, который отличался от других. Те же, кто разницу все-таки заметили, потратили намного больше времени и сделали при этом больше попыток, чем потребовалось бы даже слабовидящему человеку из развитой страны.

С другой стороны, у племени химба оказалось больше слов для определения оттенков зеленого, чем в английском языке. Взглянув на круг зеленых квадратов, один из которых немного отличается оттенком от остальных, они могут мгновенно определить, какой из квадратов не такой, как все. А вы?

Какой квадрат отличается от других?

Для большинства из нас это сложное задание.

Вот квадрат, отличающийся от других:

Давидофф пришел к выводу, что без слова для описания цвета, без идентификации его как отличающегося нам намного сложнее заметить разницу между цветами — даже если наши органы зрения обладают точно такими же физиологическими характеристиками, как глаза тех, кто легко видит эту разницу.

Выходит, до того, как синий стал распространенным понятием, люди могли видеть его — но, похоже, они не знали, что видят. Если вы видите что-то, но не знаете об этом, существует ли оно? Большой вопрос, который следует переадресовать представителям существующей с недавних пор науки нейрофилософии.

До недавнего времени в фильмы о Древней Греции и Древнем Риме на главные роли приглашали актеров с ярко выраженной европейской внешностью: Брэд Питт, Орландо Блум, Джерард Батлер и другие. Однако в вышедшем в этом году сериале «Падение Трои» на экранах предстали темнокожие Ахиллес, Патрокл и Эней, что вызвало бурю возмущения среди телезрителей. Давайте выясним, есть ли основания полагать, что сами греки и герои их эпоса не были стереотипно белокожими?

Современные специалисты по античному миру и классической литературе стараются не делать громких заявлений и чаще всего оставляют вопрос расовой принадлежности греков за рамками своих исследований. Их можно понять: информации на эту тему немного, да и предмет разговора крайне щекотливый.

Но еще сто лет назад облик эллинов не вызывал у европейских ученых ни малейших сомнений. В одиннадцатом издании «Британской энциклопедии», опубликованном в 1911 году, говорилось, что нордический тип внешности (белая кожа и светлые волосы) встречался в Греции еще в древние времена. Философ Бертран Рассел в 1946 году вообще назвал эллинов «светловолосыми захватчиками с Севера».

У авторов «Британники» были свои причины придерживаться такой точки зрения. В путевых дневниках, датированных 150 годом до н. э., мы находим следующее описание жительниц древних Фив: «Самые высокие и миловидные во всей Элладе. Свои соломенные волосы они завязывают в узел на макушке». Другие поэты воспевают златовласых и сероглазых женщин. Стереотип оказался живуч: в IV веке н. э. греческих мужчин по-прежнему представляли светлокожими и светловолосыми.

Но давайте вернемся к нашим античным героям и Гомеру. «Илиада» и «Одиссея» — самые ранние литературные тексты на греческом, дошедшие до наших дней. Важно понимать, что достоверными историческими источниками их считать нельзя: в поэмах переплетены реалии XIII–XII (взятие Трои) и современного автору VIII веков до н. э. Хватает здесь и фантастических вкраплений: лошади Ахиллеса умеют говорить.

Сам Ахилл не был историческим персонажем, поэтому главный вопрос не в том, как он выглядел, а в том, каким его изобразил Гомер. Подобных описаний в тексте немного, и в самом известном из них упоминаются светлые волосы. Греческое xanthos может означать и ‘желтый’, и ‘коричневый’, и ‘золотой’, и даже ‘кирпичный’ — зависит от конкретного предмета, который это прилагательное определяет. В русском переводе у героя «русые» кудри.

И здесь мы уже переходим от сугубо лингвистических вопросов, связанных с переводом, к не менее важной этнокультурной проблеме цветовосприятия у разных народов. Как уже отмечалось, в некоторых языках попросту отсутствовало подходящее слово для описания известных нам цветов, поэтому их носители выбирали ближайшие по значению. Так, знакомое нам по хлорофиллу khlōros древний грек употреблял, когда рассказывал кому-либо не только о зелени растений, но и, например, о песке, слезах и оттенке кожи испуганного человека. Некоторые слова, помимо цветового, имели и другие значения и могли характеризовать образ с разных сторон. Прилагательное xanthos этимологически связано со словом xouthos — ‘быстрое движение’, и остается только гадать, о чем же в действительности идет речь — о внешности Ахиллеса или о его быстроногости и крутом характере.

Еще один пример: в «Одиссее» мы видим, как Афина несколько раз преображает главного героя:

Снова смуглым лицо его стало, разгладились щеки,

Иссиня-черной густой бородой подбородок покрылся.
…С головы же густые

Кудри спустила, цветам гиацинта подобные видом.

Melagkhroiēs можно интерпретировать как ‘темнокожий’, kuaneai — ‘синий’ (отсюда же англ. cyan — ‘голубой’). Многие переводчики предпочли черную бороду растительности более экстравагантных оттенков, но если вспомнить о «гиацинтовых кудрях», то напрашивается предположение, что у Одиссея и в самом деле были синие волосы. После таких примеров становится ясно, что цветовая схема у Гомера крайне сложна и «подвижна».

А что насчет его смуглости? Была ли кожа Одиссея изначально темного оттенка или, как предполагают современные исследователи, он просто загорел во время странствий? Версия переводчика может довольно сильно поменять мнение читателя о персонажах. Но чтобы разобраться, нам нужно, обратившись к оригиналу, отмести современные ассоциации.

«Темная кожа» Одиссея, так же как и «золотые кудри» Ахиллеса, не имеет ничего общего с современным концептом расы, а служит исключительно средством поэтической выразительности.

Melas (‘черный’) и leukos (‘белый’) считались гендерно маркированными прилагательными. Обычным эпитетом для женщин было слово leukolenoi — ‘белорукая’. Вспомним традиционный наряд греческих барышень — пеплос, верхнюю одежду с открытыми плечами; этот цвет считался символом женственности, и назвать мужчину «белокожим» значило бы оскорбить его. Кроме того, дамам в Элладе полагалось сидеть дома, а не гулять под палящим солнцем, и бледность подчеркивала образ благодетельной затворницы. В греческом и египетском искусстве было принято изображать женское тело в более светлых тонах, чем мужское. Таким образом, эта деталь портрета — темная кожа Одиссея — может считаться как признаком его многочисленных странствий, так и символом настоящей мужественности.

Итак, делать вывод о расовой принадлежности Ахиллеса и Одиссея на основании гомеровских описаний — значит слишком узко их интерпретировать, игнорируя ряд не связанных собственно с внешностью значений, которыми могут переливаться эпитеты великого аэда. Греки не воспринимали мир четко разделенным на расы — это не такое уж давнее изобретение западного мира. Расцвет подобных теорий пришелся на золотой век работорговли, уже в Новое время. Разумеется, греки видели разные оттенки и тоны кожи и отделяли себя от жителей Африки и Индии, иногда в терминах, которые мы бы сейчас отнесли к расистским. Но не менее «другими» они считали и белокожие народы Севера. Гиппократ в своем сочинении «О воздухах, водах и местностях» пишет:

«В продолжение лета утром дуют холодные ветерки и падает роса; в остальное же время солнце, опускаясь, прямо варит людей. Поэтому, естественно, они бесцветны и слабы, причастны ко всем вышеупомянутым болезням».

Древнегреческий автор Ксенофонт так описывает встречу греков с народом, жившим на территории современной Турции:

«При проходе через страну дружественных моссинойков эллинам показали откормленных сыновей богатых родителей, упитанных вареными каштанами, изнеженных, чрезвычайно белых и почти одинаковых в вышину и ширину. Все, как женщины, так и мужчины, у них белы».

То есть светлая кожа была скорее отличительной особенностью, достойной отдельного упоминания и описания, а не обыденным явлением.

Давайте теперь обратим взоры на Юг. Не стоит забывать, что около VIII века до н. э. у греков как таковой централизованной территории не существовало. Они основывали колонии по всему Средиземноморью, включая Северную Африку, вели активную торговлю с Египтом и не чурались заимствовать элементы культуры. В верховьях Нила (современная территория Судана) находилась еще одна занимавшая важное место в их внешней политике цивилизация, в разное время известная под названиями Мероитское царство и Намибия. Греки именовали эту территорию Эфиопией, что значило «земля людей с опаленными лицами». Они были уверены, что солнце постоянно обжигает местных жителей, но никакого оскорбительного или уничижительного смысла в это определение не вкладывали. Гомер несколько раз упоминает эфиопов: так, в «Одиссее» Менелай утверждает, что встречался с ними. К сожалению, детальных описаний внешности не сохранилось, и, учитывая весьма вольное обращение классика греческой литературы с географией, они вообще могли не иметь к Африке никакого отношения.

Хотя сам Гомер эфиопов не описывал, это сделали его последователи в продолжении «Илиады» — «Эфиопиде». В ней после смерти своего лучшего бойца Гектора троянцы обращаются за военной помощью в дальние страны — и призывают под знамена царицу амазонок Пентесилею и правителя эфиопов Мемнона. Текст поэмы до нас не дошел, сохранилось только краткое содержание, и в нем ничего не говорится об этническом происхождении народа, жившего в верховьях Нила. Однако Квинт Смирнский, римский поэт IV века н. э., пересказал эту историю, и у него эфиопы из Трои темнокожие.

Тот же сюжет можно встретить и в изображениях на вазах, которые, однако, большой доказательной силой не обладают, потому что все фигуры на них черные из-за особенностей техники росписи. На одном из сосудов V века до н. э. Мемнон представлен во всеоружии, его лица́ не разглядеть, но окружен он людьми с африканской внешностью. На другой вазе царь эфиопов уже одного цвета с греками. Позже его изображали даже с персидскими чертами лица, но истинный облик Мемнона остается загадкой.

В воображении самого Гомера, возможно, бойцы из Африки не были темнокожими, а вот его последователи представляли их себе именно такими. Скорее всего, в «Эфиопиде» цвет кожи все-таки упоминался — иначе поздние авторы не были бы так уверены в том, что этот загадочный край находится на территории Африки.

Весьма затруднительно составить точный фоторобот древнего грека по подобным описаниям, однако они демонстрируют всю условность мировосприятия эллинов. Мы привыкли относить Грецию к Европе, но это понятие скорее не природно-географическое, а историческое, в те времена на Пелопоннесе и в окрестных областях его попросту не существовало. Территория страны находилась в пределах Средиземноморья, поэтому о землях севернее границ греки знали не больше, чем о народах Африки.

Когда мы видим англосаксонских актеров в роли персонажей «Илиады» и «Одиссеи», это такой же анахронизм, как и афроамериканские артисты.

Возможно, герои Гомера не выглядели как Дэвид Гяси (Ахиллес в «Падении Трои»), но и до Брэда Питта им было далеко.

В прошлом году научный журнал Nature опубликовал работу, в которой анализировалась ДНК жителей Греции и Крита XXIX века до н. э. Согласно результатам исследования, греки оказались потомками микенцев и минойцев, чья внешность установлена довольно точно: карие глаза и темные волосы. Позже к этим чертам примешиваются славянские, а в бронзовом веке их кожа становится значительно темнее из-за расширения греческого мира в сторону Африки.

В целом древние греки, вероятно, были более смуглыми, чем их потомки, и уступали им по антропометрическим показателям: средний рост найденных мужских скелетов составил 163 см, женских — 153 см.

Но внешность их варьировалась в достаточно широких пределах благодаря активным контактам с народами Средиземноморья и севера Африки. Не стоит забывать также об иммиграции и межрасовых браках, которые упоминаются в дошедших до нас литературных произведениях. Так, в одном из эпизодов поэмы Гелиодора «Эфиопика» в семье темнокожих правителя Эфиопии Гидаспа и его супруги Персинны рождается белая дочь. Сама царица объясняет случившееся очень просто: во время зачатия она смотрела на изображение Андромеды (разумеется, чистокровной «европейки»), и этот фактор оказался важнее генетических условностей.

Цветовые определения часто кажутся нам очевидными и естественными, потому что они моментально позволяют воссоздать в голове облик героев. Легко представить, что мы видим ту же палитру, что и древние люди, и принять это как данность. На уровне физиологии всё так и есть. Но хотя наш мозг обрабатывает внешние сигналы точно так же, как мозг праотцов, их интерпретация сильно зависит от категорий, принятых в том или ином окружении. Попытки взглянуть на знакомые вещи глазами других народов и цивилизаций — неплохой эксперимент для разрушения стереотипов. Возможно, древние греки крайне удивились бы, если бы узнали о современных дебатах по поводу цвета их кожи. В конце концов, тогда мыслящую часть человечества занимали вопросы поважнее.

«В человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли».

(с) А.П. Чехов, «Дядя Ваня».

У Чехова эти слова произносит доктор Астров. Получивший высшее образование в XIX веке, то есть не просто учивший латынь с греческим, но и читавший античных авторов, доктор своими словами передал смысл древнегреческого термина «калокагатия». Это слово, определявшее античные представления о совершенном человеке, состоит из двух корней: «калос» (красота) и «агатос» (хороший, добрый). Красивый человек, с точки зрения древних греков, должен был быть также высокоморальным, то есть идеальным гражданином полиса.

В качестве образца и идеала древние греки любили изображать прекрасные и совершенные тела олимпийских богов. Каковы же были отличительные признаки божественной красоты? Например, характерный «греческий нос» — прямой и без выраженной переносицы. Такие лица встречаются не только у античных статуй, но и в изображениях людей на краснофигурной керамике: росписях на вазах, чашах и т.д.

В лице идеального человека не должно было быть звериных черт: мелких, глубоко посаженных глаз, мощных жевательных мышц, заметных скул. Зато обязательными являлись высокий прямой лоб и большие глаза. Только отрицательным персонажам можно было щеголять крючковатым или приплюснутым носом или безвольным подбородком.

Что касается цвета кожи и волос, то древние греки восхищались всем светлым. Их богини были белокожими и златокудрыми, или даже чистыми блондинками, как прекраснейшая Афродита. Типичный эпитет при упоминании о красавице в древнегреческих текстах — «белорукая». Не только боги, но также земные цари и герои должны были обладать (по крайней мере, в мифах) соответствующей внешностью. К примеру, Одиссея после его возвращения не узнали потому, что за годы странствий он сильно загорел, за что получил прозвище «темнокожий».

Как же выглядели античные греки на самом деле? Римский писатель Полемон в эпоху императора Адриана (начало II в. н.э.) писал, что у греков «мужчины довольно рослые и широкоплечие, статные и довольно светлокожие. Волосы у них мягкие и слегка волнистые. Лица широкие, скуластые, губы тонкие, нос прямой». Однако он оговаривается, что такая внешность, которая очень похожа на классическую внешность греческих богов, свойственна лишь ионийцам. Вместе с ними в Греции жили дорийцы, эолийцы и ахейцы.

Сами античные греки называли белокурыми фиванцев и спартанцев, однако по мнению современных исследователей, на самом деле имелся в виду лишь несколько более светлый оттенок их волос, который мы бы скорее сочли каштановым.

В фильме «300 спартанцев» они показаны брюнетами, но античные авторы называли спартанцев «белокурыми»

После изучения археологами останков из многочисленных древнегреческих захоронений выяснилось, что «северный» тип внешности был свойственен лишь каждому двадцатому древнему греку. И восхищались они таким типом красоты как раз потому, что белокожие и светловолосые люди среди них были редкостью.

После завоевательных походов Александра Македонского греки расселились по многим странам. Имелось компактное греческое поселение и в оазисе Фаюм в Египте. В 1887 году он прославился на весь мир, поскольку здесь нашли большой некрополь, а в нём — коллекцию погребальных портретов, рисовавшихся с I по IV в. н.э. Фаюмские портреты, в отличие от классического древнегреческого искусства, выполнены в реалистичной манере. Их заказчики хотели, чтобы лицо покойного полностью соответствовало оригиналу и благодаря этому историки могут узнать, как выглядели реальные античные греки.

На Фаюмских портретах изображены люди с курчавыми чёрными волосами и смуглыми лицами средиземноморского типа. У них большие чёрные глаза и густые брови. Они похожи на современных греков, но мало напоминают идеальные лица греческих богов.

Также будем рады, если вы подпишетесь на наш канал на ютубе . Также если вам нравятся наши статьи вы можете поддержать нас, став нашим патроном на Patreon.

Хороший вопрос!) Как и то, почему в древнегреческих поемах сплошь и рядом встерчаются "блондины". Отсюда возник распространённый миф, что-де древние греки были нордической внешности, с очень правильными чертами лица, а потом уже пришли турки и подпортили генофонд (хотя при завоевании происходит как раз наоборот). Но ведь современные генетические исследования показывают, что на самом деле нынешние греки не так уж и не отличаются от древних.

Разгадка вот в чём. Прежде всего скльптуры того периода изображают богов и героев. И в эпических произведениях они также на первом месте. А богам и героям, как водится, можно чуть больше, чем простым смертным. Они должны несколько выделяться своими прекрасными (если ужасными, то это всегда отдельно оговаривается) чертами посреди серой толпы. Редкими чертами. А то и фантастическими. В природе отстутствие переносицы (aka "греческий нос") практически не встречается (если и видел один раз, то у женщины, предположительно, мордовского происхождения). И это - максимально удаляет внешность от первобытного, от сходства с обезьяной. Может эллины и не знали теории Дарвина, но подсознательно, на визуальном уровне что-то чувствовали (мы и сейчас похоже оцениваем "грубые" и "утончённые" черты).

НО, если мы взглянем на бюсты знаменитых философов и учёных, то тут вдруг будут попадатся массивные нависающие лбы, неправильные черты и т.д.

У Сократа черты практически австралоидные. От мыслителя не требуется гладкости и завлекательных черт. Требуется донести до потомков, как он выглядел, и изобразить его максимально задумчивым.

А вот бюст простого человека - боксёра. В принципе, такой типаж внешности распространён в Греции и на Кавказе.

Насчёт волос. Если взглянуть на краснофигурную керамику, которая к концу Классической эпохи достигла выдающегося реализма, то там почему-то в основном курчавые брюнеты, что, опять-таки, очень характерно и для современных греков. Переносица чуть затёрта, но это уже дань традиции. Внешность вполне средиземноморская.

Впрочем, есть и ещё одно объяснение часто встречающихся "блондинов". С одного греческого форума (русскоязычного) дошла дискуссия, в ходе которой разъяснили, что "золотистый" означало скорее "каштановый". У греков сохранились и по сей день два основных типа внешности: ионический и дорический. Так вот, ионический - как кавказцы или южные итальянцы (которые сами во многом произошли от греческих колонистов) - курчавые брюнеты; часто носы с горбинкой. А вот дорический - упомянутые каштановые волосы, и прямые черты лица. Разумеется, "чистых" типов осталось мало, и идёт смешение. Но пожалуй, под него попадут певица Деспина Ванди и мужичок из одного фильма 1960-х (чем-то даже, наверное, на скульптуру боксёра похож).

Читайте также: