Пересадка кожи при буллезном

Обновлено: 19.04.2024

Как устроена наша кожа и из-за чего возникает болезнь, при которой кожа становится очень хрупкой и может повредиться от любого прикосновения? Как живут люди, которых называют «бабочками», и чем медицина может им помочь?

Вместе с информационно-просветительским гуманитарным проектом «12 месяцев» мы продолжаем серию материалов о редких (орфанных) генетических заболеваниях и жизни людей с ними.

Читайте в январе рассказ о буллезном эпидермолизе, который встречается у одного из 100 тысяч человек, а также историю юриста Игоря Чувствинова.

Буллезный эпидермолиз (БЭ) — это группа генетических заболеваний, при которых даже незначительное механическое воздействие на кожу и слизистые оболочки приводит к образованию пузырей. Когда эти пузыри разрываются, на их месте остаются болезненные раны, которые быстро инфицируются и с трудом поддаются лечению.

Болезнь сильно снижает качество жизни людей и требует сложного и дорогостоящего ухода. Нередко проявления заболевания выражены настолько, что пациенты полностью зависят от своих близких.

Источник: сайт фонда «Дети-бабочки»

Точно посчитать частоту встречаемости буллезного эпидермолиза сложно. По данным Национального института здоровья США, заболеваемость БЭ составляет примерно 1 случай на 100 тысяч человек в общей популяции и почти 2 случая на 100 тысяч новорожденных. В России, по оценкам фонда «Дети-бабочки», который помогает детям с буллезным эпидермолизом, с этим заболеванием проживает около 2000-2500 человек.

Почему возникает и как проявляется буллезный эпидермолиз?

Кожа человека состоит из нескольких слоев клеток — кератиноцитов. Они соединяются и удерживаются вместе с помощью специальных белков, основные из которых — это кератины, коллаген, ламинин и киндлин. Мутации в генах, необходимых для их синтеза, приводят к нарушению функции этих белков. Это приводит к тому, что даже при небольшом натяжении или давлении на кожу ее слои отходят друг от друга и в этом месте образуются пузыри.

Основные проявления БЭ связаны с кожей, однако болезнь затрагивает весь организм. Так, наиболее часто поражаются слизистые оболочки желудочно-кишечного тракта. В ротовой полости со временем образуются эрозии и пузыри, а в пищеводе — сужения, значительно затрудняющие глотание. Кроме того, нередки случаи нарушения проходимости кишечника, анальных трещин и запоров.

Болезнь поражает и глаза: к ее последствиям относится хроническое воспаление, язвы на роговицах. Способность к самообслуживанию чрезвычайно сильно ограничивает ситуация, когда срастается кожа пальцев.

Еще одна опасность для людей с БЭ — повышенный риск рака кожи, который увеличивается с возрастом.

Можно ли вылечить буллезный эпидермолиз?

Основные способы лечения буллезного эпидермолиза — это ведение образа жизни, уменьшающего вероятность травмирования кожи, и использование специальных дорогостоящих повязок. Однако уже давно у врачей и исследователей появилось желание воздействовать на причину заболевания — неспособность клеток плотно соединяться друг с другом.

Начиная с конца 1980-х годов предпринимались разные попытки лечения, основанные на методах клеточной терапии (то есть терапии стволовыми клетками). Их цель — улучшить течение болезни в тех ситуациях, когда обычное лечение не помогало. Однако в большинстве случаев эффект был выражен слабо и длился очень недолго.

Первым подходом клеточной терапии стала попытка трансплантации пациентам с БЭ кератиноцитов, которые были взяты из непораженных участков кожи. Это дало ограниченный и непродолжительный эффект, который, по-видимому, был обусловлен временным уменьшением воспаления в зоне трансплантации.

Другой подход основывался на внутривенном введении стволовых клеток костного мозга и мезенхимальных стромальных клеток (МСК), способных мигрировать в зоны повреждения. Исследователи предполагали, что эти клетки, трансплантированные от здоровых доноров, синтезируют белки, необходимые для образования нормальной кожи. Однако, как и в предыдущем случае, эффект этого лечения был успешным лишь отчасти.

При использовании стволовых клеток костного мозга наблюдалось временное улучшение течения болезни. Однако несколько пациентов в процессе клинического исследования умерли от осложнений, связанных с подготовкой к трансплантации.

В случае использования мезенхимальных стромальных клеток (МСК) столь драматичных побочных эффектов не было. Но эффект от лечения — ускорение заживления ран и улучшение общего самочувствия — по-прежнему длился не более полугода.

Из-за сложностей при получении стволовых клеток костного мозга и МСК, ученые обсуждают возможность использования индуцированных плюрипотентных стволовых клеток (ИПСК). ИПСК — это любые клетки, которые в лабораторных условиях приводят в т.н. плюрипотентное состояние (когда клетка становится недифференцированной, какой была в эмбриональном периоде развития). Из него они могут стать почти любой другой клеткой, в том числе стволовой клеткой костного мозга, МСК или сразу фибробластом или кератиноцитом. Однако процесс получения клеток из ИПСК пока технически несовершенен, поэтому исследования таких клеток проводятся пока только в условиях лабораторий.

Есть ли надежда на генно-клеточную терапию?

Может сложиться впечатление, что введение стволовых клеток костного мозга и мезенхимальных стромальных клеток (МСК) в системный кровоток малоперспективно из-за технического несовершенства этого подхода и кратковременности терапевтического эффекта. Тем не менее дальнейшие исследования в этом направлении необходимы, потому что на сегодняшний день это единственный подход, потенциально позволяющий действовать на внекожные проявления болезни.

О первом успехе генно-клеточной терапии буллезного эпидермолиза стали говорить в 2006 году, когда группа итальянских исследователей смогла восстановить кожу пациента с пограничным буллезным эпидермолизом. Эта форма заболевания появляется при мутации в гене белка ламинина. Для лечения пациента исследователи выделили из неповрежденных участков его кожи кератиноциты, в которые ввели здоровый ген ламинина. Далее в лабораторных условиях из этих кератиноцитов вырастили тонкие пласты ткани, которые трансплантировали в поврежденные участки кожи. Через полгода кожа в зоне трансплантации не отличалась от нормальной и не требовала повторных вмешательств.

В 2015 году успех этого подхода закрепил опыт по трансплантации практически всего эпидермиса семилетнему мальчику, который к моменту первой трансплантации утратил около 80% кожных покровов.

В результате лечения у пациента сформировалась полностью здоровая и функциональная кожа. Сейчас трансплантированная кожа пациента почти не отличается от здоровой. Он ведет обычную жизнь и даже занимается спортом, хотя до лечения из-за боли практически не мог двигаться, нормально питаться и нуждался в постоянном обезболивании.

26-летний Игорь Чувствинов рассказал, как ему удается учиться, работать, дружить и чувствовать себя счастливым состоявшимся человеком, несмотря на ограничения из-за болезни.

О детстве и постановке диагноза

Дети с буллёзным эпидермолизом нередко имеют слабую кожу уже на момент рождения и получают травмы при родах. Мой случай не был исключением. Но до 3-х лет родителям не понимали, что со мной происходит.

Были две сложности в постановке диагноза: во-первых, врачи первоначально хотели поставить пузырчатку (аутоиммунное заболевание, которое характеризуется появлением пузырей на коже и слизистых оболочках), потому что симптомы этих заболеваний похожи. Во-вторых, врачи принимали проявления болезни за временные явления и ждали, что они пройдут сами, но они не проходили.

Я родился в 1995-м году, и понятно, что всем тогда было не до редких заболеваний. О них не говорили в СМИ, не было профильных фондов. И врачи оказывались в очень сложном положении, видя меня.

На вопрос: «Чем лечиться?» дерматологи отвечали: «Вы столько прожили с этим заболеванием, вы знаете о нем больше, чем я».

О влиянии болезни на жизнь

Я не знаю жизни без этого заболевания, поэтому мне сложно сравнить «до» и «после». Но если смотреть на мою жизнь и жизнь других людей, то, конечно, отличия есть.

Во-первых, я намного чаще наблюдался у врачей.

Во-вторых, точно могу сказать, что мое заболевание повлияло на спектр моих хобби. Я никогда не занимался опасным спортом, не катался на велосипеде, не играл в футбол, не ходил далеко гулять. В детстве это могло быть очень травматичным для моих ног.

Я больше домосед. Заболевание переориентировало меня на книги, фильмы, компьютерные игры и прочее, что не связано с активностью, способной привести к травмам. При этом я довольно общительный человек, поэтому не могу сказать, что болезнь мешала или мешает мне в социализации.

В-третьих, мой диагноз влияет на то, что я ем: я не употребляю продукты, которые могут вызвать аллергическую реакцию. После чего кожа может начать чесаться. И есть риск нарваться на круговорот болячек в природе, когда они уже не заживают, потому что постоянно их расчесываешь. Естественно, что в детстве за этим следили родители, а потом я стал сам видеть связь между употреблением какого-то продукта и последствиями, которые оно вызывает.

И если раньше меня печалило, что мне 14 лет, а я ни разу не пробовал колу, то потом я стал думать: «Ну и хорошо, что не попробовал. А то, кто знает, что было бы?». Я питаюсь, как и остальные члены моей семьи, просто исключив вредные для меня продукты.

Абсолютно все, что связано с применением физической силы, вызывает у меня проблемы. Например, мыть посуду я могу только в перчатках, но на деформированную кисть перчатка не налезает. Если делать это без перчаток, может быть какая-то нехорошая реакция на моющее средство, а кожа на руках будет сохнуть еще сильнее. Я не могу самостоятельно открыть бутылку воды, потому что из-за этого механического воздействия мои ладони травмируются. Я могу открыть не любую дверь. Если дверная ручка шарообразной формы, да ещё и с рельефом, травмы не избежать. Я не могу преодолевать большие расстояния пешком. Чем дольше я иду, тем сильнее это травмирует мои ноги. Даже небольшой выступ на асфальте может быть достаточным для появления раны на стопе. И так со многими действиями.

Но я не совсем беспомощный — с технологиями проблем нет. Я пишу, пользуюсь клавиатурой и мышкой. В работе мне приходится часто и быстро печатать большое количество текста, в том числе на телефоне. С этим я справляюсь.

Об отношении к болезни

Мое заболевание никогда не было для меня чем-то, что заставляло бы меня отчаиваться и падать духом. Скорее, я воспринимал его как само собой разумеющийся факт. Например, как тот, что солнце встает на востоке и заходит на западе.

Я осознаю свои ограничения. Тут вопрос не в том, осознаю ли я их, а в том, как я к ним отношусь. С детства в силу возраста и характера я переживал из-за этого не так сильно, как мог бы. А сейчас мне 26 лет, и я привык к этим ограничениям.

Многие мои сверстники водят автомобиль, а я нет. Когда мне было 18, меня это сильнее трогало, сейчас мне это глубоко индифферентно. Не вожу — и не вожу. Может, и к лучшему. Ни в кого не врежусь и не буду за это привлечен к ответственности. Хорошо, что не ем всякую химозу, зато у меня здоровый желудок. Какое-то такое отношение. С годами стало проще.

Понятно, что некоторые проявления болезни доставляют дискомфорт, но я отношусь к этому со смирением и осознанием того, что если что-то нельзя, то и ладно, живем дальше. С этим можно жить.

И главный вопрос «Как жить?». Отчаявшись? Не ставя перед собой никаких целей? Жить, как получится? Или, даже несмотря на заболевание, стараться чего-то достичь, кому-то помочь? Мне повезло, что сейчас не Средние века, и я вижу много возможностей для самореализации и социализации даже при наличии таких существенных отклонений, как у меня.

О друзьях, учебе и жизни в обществе

Никакого буллинга в мою сторону никогда не было, по крайней мере активного. Я учился в обычной средней общеобразовательной школе, потом поступил в университет. И везде у меня появлялись друзья — общения в моей жизни немало.

Я юрист, сейчас одновременно учусь в аспирантуре и прохожу стажировку в крупной компании. Все выходные и праздники заполняю дополнительной учебой.

Два моих главных хобби с детства — чтение книг и компьютерные игры.

Люблю читать психологов, один из моих любимых — Виктор Франкл. Его «Скажи жизни да» — это, можно сказать, моя настольная книга.

Из последних впечатливших меня книг, — «Игры, в которые играют люди» Эрика Берна. Однако чем старше я становлюсь, тем меньше художественной и больше профессиональной литературы я читаю.

Как я уже говорил, в обычной жизни я испытываю ограничения там, где у других людей их нет. Однако не могу сказать, что испытываю какую-то радость, когда у меня получается что-то, что получается у других. Обычно наоборот: я испытываю радость, когда я делаю что-то, что не могут другие. Вот тогда да! Во многом это касается профессиональных успехов.

О техническом прогрессе, который помогает людям-бабочкам

Кто знает: возможно, лет через 5-10 я и машину смогу водить. Например, еще 5 лет назад у меня не было никакой возможности поставить коронки на зубы. До 8 лет мои зубы в принципе лечить не хотели. «Мы не можем это лечить. Ваш рот плохо открывается. Мы боимся вас травмировать».

Был случай, когда в одной клинике врач выбежала из кабинета с криками: «Я не хочу в тюрьму!». Потому что мое заболевание не только про травмы кожи, но и про травмы слизистых оболочек.

Недавно фонд «Дети-бабочки» обучил врачей в клинике челюстно-лицевой хирургии имени Сеченова. И сейчас мне поставили на некоторые зубы коронки, появились технологии, которые это позволяют. Это та реальность, которая придает мне оптимизм. Технический прогресс на месте не стоит, и он работает на меня.

Однако я бы не согласился участвовать в клиническом исследовании нового препарата от своей болезни. Несмотря на все ограничения, которые у меня есть, я выбираю свою нынешнюю жизнь со всеми неудобствами, а не рискованные методы лечения.

Отдельно я хочу выразить благодарность фонду «Дети-бабочки». Он вносит существенный вклад в мою жизнь и в жизнь других людей с буллезным эпидермолизом — до него нам было намного сложнее.

Благодаря просветительской работе фонда, намного больше врачей знают, что есть такая болезнь. И значит, люди с таким диагнозом могут к ним прийти, быть понятыми и получить помощь.

Ученые и врачи из Германии и Италии два года назад смогли заменить 80 процентов кожи мальчика, страдающего буллезным эпидермолизом, трансгенной кожей из его собственных клеток. Болезнь не проявлялась вновь. Исследование опубликовано в Nature.

Буллезный эпидермолиз (БЭ) — генетическое заболевание, для которого характерно образование пузырей и эрозий на коже и слизистых оболочках, а также чувствительность кожи к незначительным травмам. БЭ делится на три основных типа: простой, пограничный, дистрофический, которые определяются уровнем образования пузырей в слоях кожи. При пограничном типе, которым страдал пациент, пузыри образуются на уровне светлой пластинки (lamina lucida). Это связано с нарушением работы гена LAMB3, который кодирует эпидермальный якорный белок ламинин β3. При этом нарушается механическая связь эпидермиса и дермы. Пациенты испытывают сильные боли, часто страдают кожными инфекциями и онкологическими заболеваниями. Раньше эта болезнь считалась неизлечимой. По данным международной ассоциации DEBRA International cейчас в мире ей болеет около полумиллиона человек (в США один из 50 000 детей рождается с буллезным эпидермолизом).

В ходе телефонной пресс-конференции Nature авторы исследования рассказали, что прогнозы пациента, с которым они работали, были очень плохими, он потерял почти весь эпидермис, страдал дистрофией, ему был постоянно необходим морфин. В течение последнего перед началом эксперимента года он питался только через трубку, и поддержание его жизни требовало больших усилий. На тот момент пациенту было семь лет. Трансплантация кожи отца и попытки использовать искусственные аналоги не помогали - кожа не приживалась, и врачи считали, что шансов на выживание у пациента практически нет. Сейчас, спустя два года, он жив, чувствует себя хорошо, занимается в школе спортом, и на коже его нет пузырей.

Для того, чтобы создать трансгенную кожу, у пациента брали биопсию эпидермиса (около четырех квадратных сантиметров) и выращивали на фибриновых слоях отдельные его культуры. Их обрабатывали ретровирусными векторами, вносящими копию "здорового", работающего гена LAMB3 в геном. Ген попадал при этом в произвольное место, однако ПЦР-анализ показал, что чаще всего он попадает в некодирующие последовательности генома и не нарушает работу других генов. За время работы с трансгенной кожей ученые не наблюдали каких-либо проблем, связанных с использованием ретровирусных векторов для модификации генома. Кроме того, они подчеркивают, что генетические модификации в этом типе операций затрагивают только кожу, поэтому нет риска воздействия на остальной организм.

Культуры клеток эпидермиса выращивали в форме больших пластов, толщину которых можно было регулировать, подобно тому, как выращивают культуры собственных клеток кожи пациентов при ожогах. Пласты затем аккуратно помещались на открытые участки дермы, предварительно подвергнутые тщательной антибактериальной обработке. Сшивания и каких-либо иных механических манипуляций при этом не требовалось, пласты приживались самостоятельно.

Первичная стабилизация новой кожи, сообщили ученые, занимает около двух недель. После этого кожа выглядит и ощущается почти как собственная. На ней также постепенно начинают расти волосы и развиваться потовые и сальные железы. Трансплантацию проводили в три этапа, а в целом все лечение заняло около восьми месяцев.

а. Пациент перед операцией. b. Схема пораженных участков (зеленым обозначены зоны с пузырями, красным - с потерянным эпидермисом), с. Восстановленная кожа с малым количеством пузырей (≤2% поверхности), d. Нормальная эластичность кожи. е. Отсутствие новых пузырей на участке, откуда брали биопсию.

Итальянские и немецкие врачи подвели пятилетние итоги пересадки трансгенной кожи мальчику с буллезным эпидермолизом. Кожа хорошо прижилась и продолжает сохранять свои первоначальные свойства, а побочных эффектов у операции не возникло. Статью, рассказывающую о здоровье ребенка, опубликовали в The New England Journal of Medicine.

Буллезный эпидермолиз — это генетическое заболевание, при котором на теле образуются пузыри и эрозии. Заболевание является результатом мутаций более чем 10 генов, которые кодируют белки, расположенные в различных слоях кожи. Из-за этого соединение между слоями нарушается, и кожа становится очень чувствительной к любому даже легкому воздействию. Больные не могут вести нормальный образ жизни, так как прикосновения к коже опасны. Лечения у этой патологии долгое время оставалось симптоматическим, но в 2017 году итальянские и немецкие ученые смогли продвинуться в терапии буллезного эпидермолиза.

Медики во главе с Микеле Де Лука (Michele De Luca) из Университета Модены и Реджо-Эмилии пересадили семилетнему мальчику с буллезным эпидермолизом трансгенную кожу. Ученые вырастили ее из собственных клеток эпидермиса ребенка, которые обработали ретровирусными векторами, несущими здоровую копию гена LAMB3 (именно он был у пациента дефектным). Культуры клеток эпидермиса выращивали в форме больших пластов, которые затем аккуратно помещали на открытые участки дермы. Сшивания при этом не требовалось — пласты приживались самостоятельно. Трансплантация проходила в три этапа, а все лечение заняло восемь месяцев. После операции мальчик смог заниматься спортом и вести такую же жизнь, как и его сверстники.

Сейчас медики опубликовали отчет о состоянии ребенка спустя пять лет после пересадки. Кожа у мальчика остается прочной, а при травматизации заживает самостоятельно, не образуя при этом пузырей. На груди пациента кожу не пересаживали, поэтому когда из-за пандемии коронавируса за ней временно перестали следить врачи, у мальчика в этом месте снова появились язвы. В тех местах, где кожу пересадили, язв за этот период не возникло.

Под буквой C трансгенная кожа, а под буквой D участок непересаженной кожи

Врачи из Германии и Италии смогли спасти жизнь мальчику с буллёзным эпидермолизом, заменив 80% пораженной кожи трансгенной, выращенной из его собственных клеток.

Это не первый случай, когда врачи используют генную инженерию для выращивания новой кожи, однако прежде её не выращивали в таких масштабах. Мальчик, страдающий от генетического заболевания кожи (буллёзного эпидермолиза), в 2015 году находился на грани жизни и смерти, он потерял практически 80% эпидермиса. Теперь, спустя два года после операции, он снова живёт нормальной жизнью и, как говорят доктора, даже может заниматься спортом.

Люди с буллёзным эпидермолизом имеют генетическую мутацию, которая вызывает образование пузырей и эрозий на коже при малейших травмах и которая также связана с более высоким риском развития онкологии. (От заболевания страдают примерно 500 000 человек по всему миру.) У мальчика, о котором говорится в исследовании, развилась бактериальная инфекция, приведшая к сильному поражению кожи. Его доставили в ожоговое отделение детской больницы при Рурском университете. Мальчик испытывал очень сильную боль, и, по словам врачей, им с большим трудом удалось спасти мальчику жизнь.

Затем врачи связались с Мишелем де Люка (Michele de Luca), директором Центра регенеративной медицины при Университете Модены и Реджио-Эмилии (Италия). Де Люка ранее выполнил схожую операцию по пересадке кожи на ногах (но это не сопоставимо с масштабами описываемой операции). Для начала специалисты взяли у пациента клетки кожи, включая стволовые клетки, для выращивания отдельных культур эпидермиса; после этого данные культуры обрабатывали ретровирусными векторами, которые вносили здоровую версию гена (лишенную мутации). Выращенную в лаборатории трансгенную кожу затем пересадили мальчику.

Ребенок провел в больнице более восьми месяцев, но теперь он здоров и может вести активный образ жизни. По словам врачей, регенерированная кожа не покрывается пузырями и демонстрирует нормальную сопротивляемость стрессу (в отличие от кожи пациентов с буллёзным эпидермолизом); на ней также постепенно растут волосы, появляются потовые и сальные железы, и ощущается она почти как собственная.

Сейчас специалисты начали два клинических исследования, в рамках которых попытаются усовершенствовать метод и отследить возможные побочные эффекты.

В 2015 году семилетний мальчик был госпитализирован с буквально слезающей кожей и волдырями на руках и ногах, а также на спине. Пациента спасали врачи из Германии, Австрии и Италии. По их словам, состояние мальчика было критическим: он потерял порядка 60% кожных покровов.

Специалисты поместили юного пациента в индуцированную (медикаментозную) кому, чтобы избавить от дальнейших страданий и начали с традиционной пересадки. Мальчику трансплантировали кожу отца ребёнка, а также донорские материалы. Но это не помогло.

Тогда родители согласились на экспериментальное лечение, которое провела команда из Рурского университета в Бохуме (Германия). Учёные использовали методы генной терапии, чтобы создать для маленького пациента новую кожу.

С тех пор прошло два года, и мальчик уже вернулся к обычной жизни: он ходит в школу, общается со сверстниками и даже играет в футбол. При этом ему больше не нужны лекарства или какое-то дополнительное лечение.

Генная терапия и раньше применялась для создания кожи, которая использовалась при пересадках. Однако в данном случае у пациента наблюдалась редкое и неизлечимое генетическое заболевание – буллезный эпидермолиз.

Отличительным признаком болезни является повышенная чувствительность кожи: она попросту не переносит механических воздействий. На коже постоянно появляются пузыри и волдыри, а также эрозии, язвы и открытые раны. В итоге кожа непрерывно шелушится и отпадает, а риск занести в раны инфекции невероятно высок.

В таком состоянии пациенты очень тяжело переносят операции по пересадке кожи. К тому же последние являются не очень-то эффективными, поскольку БЭ, как упоминалось выше, болезнь генетическая. У человека наблюдаются мутации в генах, которые кодируют белки, отвечающие за состояние эпидермиса – по сути, за "закрепление" верхних слоёв кожи. Когда эти белки производятся в недостаточном количестве или совсем отсутствуют, кожа становится настолько "хрупкой", что верхняя её часть слезает при малейшем воздействии. И пересадка новой кожи ничего не меняет: даже когда она станет частью организма, то точно так же начнёт разрушаться.

Буллёзный эпидермолиз проявляется в детстве, часто в младенчестве, и не только доставляет страдания детям, но и является прямой угрозой для жизни. Некоторые пациенты не доживают до совершеннолетия, у других со временем развивается рак кожи. Одним словом, встретить взрослого человека с БЭ почти невозможно. Медики и волонтёры называют юных пациентов с этим заболеванием "детьми-бабочками", проводя аналогию с тем, как насекомые сбрасывают несколько слоёв кокона.

Пересадка кожи или постоянное залечивание ран – единственный выход для пациентов с буллёзным эпидермолизом. По крайней мере, так было до появления нового метода лечения.

В ходе работы учёные взяли у пациента небольшой кусочек кожи из неповреждённой области. Из него извлекли стволовые клетки, которые заразили ретровирусом со здоровой копией гена под названием LAMB3 – того самого, мутации в котором и вызывают болезнь.

Затем из этих стволовых клеток исследователи вырастили крупные "листы" кожи (размером от 50 до 150 квадратных сантиметров) тем же способом, как выращивается кожа для пересадки после ожогов. В общей сложности специалисты вырастили около одного квадратного метра новой кожи. В ходе трёх операций её пересадили ребёнку, в конечном счёте заменив 80% его кожного покрова.

Спустя десять дней новая кожа начала "приживаться", запустились процессы регенерации, а через восемь месяцев. Почти вся кожа мальчика полностью восстановилась до нормального состояния: на ней появились потовые и сальные железы, начали расти волосы.

До сих пор никаких осложнений или побочных эффектов выявлено не было, отмечают эксперты. Они поясняют: в данном случае важно, чтобы иммунная система организма не посчитала новый ген чужеродным и не начала отторгать и атаковать клетки с "подменой".

Читайте также: