Что будет если резать по шрамам

Обновлено: 25.04.2024

Виктории, Евгении и Марине

Марина (мама 7-классницы Лиды) с дрожью в голосе начинает нашу консультацию: "Уже где-то месяц Лида ходит дома в одежде с длинным рукавом и штанах. Говорила, что мерзнет в квартире, холодно, хотя раньше всегда носила футболки и шорты. А вчера я случайно заглянула к ней в комнату, когда она переодевалась – а у нее все руки в шрамах! Красные такие штрихи между запястьем и локтем на обеих руках. На мой возглас "что это?!" монотонно ответила «все нормально» и ушла от разговора. Я чуть с ума не сошла. Ужас. Мы же такими не были! Ну, случится что-нибудь – пойдешь с друзьями, может быть даже покуришь, загуляешься до ночи. но резать себя. Что это такое. Как увидела – не нахожу себе места, боюсь, что она задумала самоубийство".

Растерянность и испуг мамы вызывают мои сочувствие и понимание. Современные дети – совсем не те, какими были их сверстники 20, 10 и даже 5 лет назад. Они другие и это лишает родителя возможности опираться на свой подростковый опыт и использовать те средства и способы, которые облегчали проживание трудного возраста для него самого когда-то. Они сложные и это затрудняет понимание того, что на душе у нынешних старшеклассников, которые могут вот так – запросто- резать себе руки и спокойно говорить при этом, что "все нормально". Они скрытные и часто непонятные - что ставит в тупик при разговоре с сыном или дочерью, когда самый доброжелательный и осторожный интерес встречает упорное «Ты меня не понимаешь! Выйди из моей комнаты!».

Чтобы понимать, чего стоит бояться, а где важно не дуть на воду, чтобы знать наперед, как поступить, если любимый ребенок нанесет себе порезы или увечья, читайте инструкцию ниже.
Посвящаю ее Виктории, Евгении и Марине – мамам, чья боль, смятение и готовность положительно повлиять на своего ребенка, побуждают смотреть на происходящее с современными подростками еще с одной точки зрения – с точки зрения того, как быть родителю во всей этой непростой и в то же время не беспросветной истории.

Первое, что важно понимать о порезах на руке – это то, что они НЕ являются прямым и однозначным предвестником самоубийства.

Вы будете чувствовать себя осведомленнее в ситуации, если зададите ребенку прямой вопрос: "Ты думаешь о самоубийстве?". Дети отвечают на него правду.

Второе, что известно о порезах на руке и что подтверждают сами подростки – это то, что желание ранить себя является способом, средством, преодоления внутренней боли.

Эта боль может быть разной. Случилась ссора с друзьями, произошел конфликт дома, сильно не понравился себе в зеркале – и душу подростка наполняет безрадостными переживаниями до того, что просто нет мочи терпеть и хочется хоть как-то облегчить свое состояние. Нанося рану, подростки переключаются с внутренних ощущений на ощущения саднения на коже и им становится немного легче. То есть такое поведение не дурь, и не блажь, и не заскоки. Это прямое приглашение нам взрослым внимательно посмотреть на то, что в жизни подростка идет не так и принять все зависящее от нас для того, чтобы устранить источник переживаний.

Воздержитесь от бдительных расспросов и унизительных для любого подростка обысков карманов и чтения запрятанных дневников. Посмотрите на ситуацию шире – поинтересуйтесь у классного руководителя тем, все ли в порядке в школе, поговорите с мамами друзей о том, как там общаются дети, со своих страниц в соцсетях посмотрите, что публикуется сыном/дочерью.

Избавьтесь от самообвинений по поводу того, что вам не удается вывести сына/дочь на подробный разговор. С подростками случается скрытность. И чем бичевать себя, лучше задумайтесь о том, с кем из взрослых ваш подросток может сейчас быть откровенен. Если у вас понимающий тренер в секции – можно попросить его побеседовать с подростком, если чуткий и близкий ребенку классный руководитель – обратиться к нему за тем же. Можно связаться с компетентным психологом, потому что часто бывает так, что дети открываются в контакте с не включенным в ближний круг отношений человеком.

Третье – обратите внимание на то, кто помогает ребенку в преодолении различных сложностей и вопросов, которых в его - переходном - возрасте возникает очень много.

Подростку необходимо, чтобы у него был так называемый «проводник» во взрослость – человек, старше его (не сверстник), с которым он мог бы советоваться и делиться наболевшим. Иногда это бабушки/дедушки или старшие сестры/братья, иногда – психолог, для верующих семей – батюшка. И если этого человека до сих пор не было – найдите его. Самостоятельные, тихие и «безпроблемные» подростки – это настораживающий вариант взросления, за которым чаще всего встречается глубокое одиночество. И оно способно подтолкнуть подростка к тому, чтобы ранить себя.

Селфхарм (от англ. self-harm) – преднамеренное повреждение своего тела без суицидальных намерений. Такое самоповреждение может быть симптомом многих психических расстройств.

«Дочери 13 лет. В учебе нет проблем, и в целом ребенка все хвалят. У нас вполне хорошие, доверительные отношения, – написала нам Марина. – В начале лета обратила внимание – ребенок в жару ходит в рубашке с длинными рукавами. Сначала не стала спрашивать, подсмотрела утром в ванной: у нее на руках – порезы, не на венах, а выше, ближе к локтю. Испугалась, вызвала на разговор, попросила показать руки – так и есть, короткие, на вид глубокие порезы. Промелькнуло: может, она вены резала. Долго говорили, в итоге дочь призналась – любит мальчика постарше, в одной компании гуляют, и он на нее внимания не обращает. Зачем руки резала, не может объяснить, но говорит, что умирать не хотела, и вообще «мам, отстань, не волнуйся». Такого больше не повторялось, но мне все равно очень страшно за ребенка. Насильно к психологу я ее не поведу, боюсь только хуже сделать. Да и потом – поставят на учет, проблем не оберешься. Как помочь дочери, чтобы и не нарушить ее личных границ, и уберечь от необдуманных поступков? Я ведь понимаю – первая любовь бывает у всех, но не каждый же из-за нее вены режет…».

Ситуацию комментирует Лилия Рубцова, главный внештатный психолог Бобруйска и Бобруйского района:

– Подростки в возрасте 13-17 лет могут резать свою кожу, прижигать сигаретой. Это самоповреждение – сознательное причинение себе физического вреда. Давайте разбираться, почему так происходит.

Мифы и факты о селфхарме

Миф: люди, занимающиеся селфхармом, пытаются привлечь к себе внимание.

Факт: как правило, люди не афишируют факт селфхарма и, тем более, не пытаются манипулировать окружающими. Наоборот, стыд и страх мешают им обратиться за помощью.

Миф: люди, занимающиеся селфхармом, опасны.

Миф: селфхарм – проявление желания умереть.

Миф: маленькие раны – это не страшно.

Факт: глубина нанесенных ран никак не связана с силой и интенсивностью переживаний. Незначительные повреждения так же являются значительным поводом для беспокойства.

Виды селфхарма:

порезы и глубокие царапины
ожоги
удары (по себе и предметам)
приклеивание вещей к коже
осознанное замедление заживления ран
прием токсичных веществ
переедание и недоедание
вырывание волос
укусы

Знаки, на которые должны обратить внимание близкие люди

Селфхарм тяжело отследить, ведь физические раны легко скрыть одеждой, а внутреннее беспокойство – за улыбкой. Однако есть однозначные сигналы для беспокойства:

раны и шрамы неясного происхождения
следы крови на одежде
колюще-режущие предметы в личных вещах
регулярные «случайности», списываемые на неуклюжесть
отстраненность и раздражительность

Зачем они это делают?

Физическая боль – вещь яркая, поэтому помогает сразу, на нее тут же перефокусируется внимание, и человек испытывает облегчение. Но самоповреждение приносит только временное облегчение и может превратиться в порочную привычку, ведь проблема не решается, негативные мысли остаются. Скорее всего, человек будет и дальше резать себе кожу на руках или делать что-то подобное, попадая в «ловушку селфхарма».

По своему опыту скажу, что подростки с нормальным, гармоничным внутренним миром, у которых все хорошо, резать себя не будут. Обычно у ребят, которые прибегают к такому способу, чудовищная неудовлетворенность собой, они несчастны, ненавидят себя по каким-то причинам. Селфхарм – сигнал, что ваш ребенок в группе риска.

Как реагировать?

Самая часта реакция родителей – паника, иногда и гнев. Это нормально. Скорее всего, вам захочется сказать что-то вроде: «Что это такое?! Чтоб я этого больше никогда не видела!». И да, вы больше не увидите «этого», просто потому, что ваши сын или дочь будут более тщательно скрывать следы самоповреждения. Нападки приведут только к тому, что подросток замкнется и вообще перестанет разговаривать.

Родителю важно быть спокойным и пытаться наладить открытый диалог. Аккуратно поинтересуйтесь: «Я заметила раны и хочу понять, через что ты сейчас проходишь, что испытываешь». Попробуйте задать вопросы, предполагающие развернутые ответы, о том, что ваш ребенок чувствует. Попытайтесь понять, в чем причина такого поведения. Часто подростки не могут это объяснить. Тогда попробуйте разобраться вместе.

Стоит определить триггеры (то, что запускает желание причинить себе боль: ситуация, человек, ощущения, определенные мысли или эмоции). Какие именно чувства провоцируют – грусть, злость, стыд, одиночество? Осознание причины – первый шаг к выздоровлению.

Дайте своему ребенку вот эти вопросы, и пусть он запишет ответы, чтобы впоследствии можно было их проанализировать:

Почему я себя раню? Почему я чувствую, что должен причинять себе боль? Что заставило меня порезать, сжечь и т. д.?
Я делал это раньше? Как я тогда справился? Я чувствовал то же самое?
Какие действия я делал раньше, чтобы облегчить мою боль? Есть ли какая-то альтернатива членовредительства, которая не повредит моему телу?
Как я себя чувствую сейчас?
Как я буду чувствовать себя потом, после того, как нанесу раны? Как я буду чувствовать себя завтра утром?
Могу ли я избежать проблемы, которая привела меня к этому вопросу? Есть ли лучший способ, который может помочь?
Должен ли я сам себя ранить?

Полезные рекомендации в картинках

Когда вы сообща поймете, какая эмоция «включает» желание себе навредить, в помощь придут вот эти картинки – с рекомендациями, как ее преодолеть:

Важно!

Если самостоятельная работа не приносит результатов, то обратитесь за помощью к специалисту-психологу. Самое худшее, что родители могут предпринять в такой ситуации – просто замолчать ее.

Помните о том, что самоповреждение возникло у вашего ребенка не просто так. Это внешнее выражение внутренней боли, которая может иметь глубинные причины. И, хочу вас заверить, что посещение психолога еще не ведет к постановке «на учет».

От автора: До сегодняшнего дня я обращалась в своих статьях ко взрослым. Родителям, коллегам, учителям. Мне честно не приходило в голову, что подростки, которые уже посещают меня или, собираясь на прием и выбирая вместе с родителями специалиста, тоже просматривают мои публикации. О современных детях и старшеклассниках вообще принято считать, что «они ничего не читают». Оказываются, читают, много думают над прочитанным и внимательно прислушиваются к автору. Поэтому эта статья – для них, простите, то есть для вас – подростков. Я обещаю не быть в ней такой – каких вы терпеть не можете – поучающей, умничающей. Я буду проще, конкретнее и короче – такой, какой вы сами научили меня быть. Саше, Ксюше и Лиде.

Возвращаюсь к тебе. Я не открою тебе здесь Америку, я и не собираюсь этого делать и рассуждать о том, какая ситуация сложилась у нас с тобой вокруг всех этих порезов. Меня больше как психолога волнует, что у тебя на душе тогда, когда тело – то, что в этой жизни твое, принадлежит только тебе, то, чему ты единственный хозяин – получает от тебя же ссадины и раны.

Я убедилась, что у каждого из подростков, резавшего себя, свое на душе. Вот, например, Маша говорила: «Понимаете, в нашем классе порезы есть у всех девочек. У всех. Я что тупая, чтобы ходить без них?».

Современный тренд, придуманная кем-то явно не по-доброму настроенному к себе или другим подросткам мода…За стремлением следовать которой стоит справедливое желание подростка чувствовать себя заодно с компанией сверстников, быть своим и быть как все. Это в твоем возрасте очень важно и ценно. И очень неприятно и больно, когда тебя не принимают за своего, когда у всех есть то, что делает их похожими, будто одной командой, а у тебя этого нет, и ты остаешься один. И это очень важно и дорого быть своим, и при этом НЕ любой ценой, совсем НЕ любой ценой. И если рядом есть кто-то, кого объединили порезы на руках, то точно есть те, кто вместе по другим интересам и увлечениям – играм, книгам, олимпиадам, спектаклям, молодежным концертам, школьным делам, работе для подростка и прочим, и прочим… И можно пристальнее присмотреться к тому, что еще модно в твоей среде – в ней много привлекательных, стоящих уважения вариантов.

А на следующий день ровесница Маши 7-классница Катя рассказывала: «Да, что вы, никакой такой моды на порезы не существует. В нашей школе она уже…э-э-э…года два как прошла – тогда все ходили с порезами. А сейчас вот только у меня».

Заметно, как Катя в своих словах отстаивает и оберегает очень важное для себя и тебя право – право быть уникальным, неповторимым и выделяющимся. И резать себя это право позволяет заполучить, при этом способом, который для меня как профессионала выглядит жестоким и злым по отношению к себе. Ты уникален как минимум уже потому, что так устроена природа, биология – она не создает одинаковых людей. А психология в свою очередь говорит о том, что сочетания черт твоего характера тоже больше ни у кого нет. И внешность твоя неповторима. И когда тебе важно, чтобы это признали, увидели и заметили, то есть разные способы. Ведение тематической страницы в соцсети или своего канала на Ютуб – по твоим интересам. Мне встречались здесь разные варианты – нанесение макияжа и ремонт мотоциклов, установление программ на компьютер и маникюр для ногтей. И это реально работает. Знакомство с новыми друзьями, обращение к взрослым, которым ты доверяешь, посещение новых мест и мероприятий, поддержка друга, у которого проблемы и личные сложности – это еще способы почувствовать себя выделяющимся, нужным, значимым.

Приходилось слышать и то, что резать себя совсем не больно, и это так – как пальцем в ухе почесать от нечего делать. Это не правда. Я пробовала, это больно, неприятно, пачкает рукав и часто вызывает воспаление кожи вокруг. Кожа на руках тонкая, она труднее заживает и часто оставляет шрамы от ран, полученных совсем-совсем давно. Порезав правую руку в 8 лет осколком стекла, я до сих пор натыкаюсь взглядом на неровную черту на кисти – след от пореза. Мне тогда не зашивали и вообще ничего страшного не произошло, обычный порез. Правда, уже 25 лет прошло, а след остался. А я бы предпочла, чтобы его не было, но никак – руки так устроены, что сохраняют следы.

Помню и слова Никиты, порезавшего себя «на слабо», чтобы доказать, что ему не страшно, и он не слабак. Знаешь, знакомые, которые вынуждают тебя что-то доказывать про себя и этим заслуживать их одобрение и внимание, меня очень настораживают. Хороший, настоящий друг - это тот, которому не нужны с твоей стороны никакие доказательства, он принимает тебя таким, какой ты есть. И, может быть, тебе недостает сейчас именно таких друзей, но быть рядом с теми, кто подталкивает тебя на рискованные поступки, точно не стоит.

И вот видишь, какие разные случаи, и у каждого из твоих ровесников – своя история. При этом есть вещь, которая объединяет парней и девушек, режущих себя

- сильные и неприятные внутренние переживания.

Обещала быть краткой, а получилось изрядно…Порой так много хочется сказать тебе – современному подростку. И хорошо, что у тебя есть возможность услышать.

Возможно, кто-то из вас сталкивался с тем, что знакомые или близкие люди намеренно причиняют себе боль, наносят порезы (обычно на предплечьях), раны и другие лёгкие увечья. Такие действия человека – проявление аутовгрессии – агрессии, направленной на самого себя.

Для начала важно понять, что аутоагрессия – это не попытка суицида. Это проявление именно агрессии, которая направлена не вовне, не на других людей или неодушевлённые предметы, а на самого себя.

Считая себя виноватым в возникшей проблеме, либо виноватым в своей неспособности её решить, человек испытывает сильные негативные эмоции, враждебность, ненависть…к самому себе. Поэтому он, желая выпустить эту агрессию, направляет её не на виновного – на самого себя. При этом он чувствует не столько боль физическую, сколько эмоциональное облегчение. Причинение себе боли даёт аутоагрессору эмоциональную разрядку, облегчает его душевные страдания.

Чаще всего, акты аутоагрессии человек совершает в уединении, без посторонних. Демонстративно причиняют себе боль, наказывая тем самым самого себя, как раз для того, чтобы привлечь к себе внимание тех, кто создал эту психотравмирующую ситуацию.

Как реагировать на акты аутоагрессии

Поэтому, если вы столкнётесь с такой ситуацией, ни в коем случае не подталкивайте человека к каким-то более серьёзным действиям, не высмеивайте его, не ругайте. Такой реакцией вы будете только усугублять эмоциональные страдания аутоагрессора.

Вместо этого проявите участие и сострадание, поговорите с человеком, поинтересуйтесь, что вызвало у него настолько мощное душевное страдание.

Постарайтесь помочь ему либо найти выход из психотравмирующей ситуации, либо показать человеку, что в появлении проблемы виноват не он один. Если объективно действительно виноват он сам, постарайтесь объяснить ему, что не всё в жизни можно спрогнозировать и предотвратить появление проблем. Постарайтесь успокоить человека, отвлечь его от психотравмирующей ситуации и мыслей о ней.

Высмеиванием, подначиванием, руганью вы как раз можете спровоцировать человека совершить суицид. Человек нуждается в вашей помощи и поддержке, а вовсе не в том, что его состояние может только усугубить.

Есть ещё один способ проявления аутоагрессии – намеренное провоцирование других людей на причинение человеку побоев, ран. Обычно в результате удавшейся провокации такой человек не оказывает особого сопротивления тому, кого он спровоцировал, не защищает себя. Чаще всего к такому способу прибегают те аутоагрессоры, которые не могу сами себе нанести увечья, им не хватает решимости. Накопившееся внутреннее напряжение, стресс, эмоциональный груз требует разрядки, и аутоагрессор ищет её через провокации посторонних людей.

Безусловно, если близкий вам человек склонен причинять себе боль, наносить раны, проявляя аутоагрессию, снимая эмоциональное напряжение, убедите его пройти консультацию у психолога, а лучше – у психотерапевта.

Ясю никогда не били — ни родители, ни сверстники. Но в пятом классе девочка вдруг решила: нужно быть готовой ко всему.

«Я подумала, что если кто-то будет меня бить, я с этим не справлюсь. Мне стало интересно, что это за чувство. Тогда я стала бить стены, чтобы стесать костяшки. До этого я, в принципе, не знала, что такое боль, — родители меня не били, все было нормально, но я ощущала опасность от окружающего мира. Мне казалось, что надо быть готовой и хотя бы знать, что это такое», — вспоминает она.

Стесанных костяшек со временем стало казаться мало, в дело пошли нож и лезвия.

В юности у Яси была депрессия, но она не могла признаться в этом окружающим. Тогда у девушки появилась мысль, что если кто-нибудь заметил бы ее порезы, появилась бы и помощь.

«В то время меня, скорее, интересовал сам факт заметности. Я довольно долго резала кисти рук. Это стало происходить регулярно, переходить на другие части тела», — рассказывает она.

Коллаж: Анна Сбитнева

По мере взросления Яся открывала для себя новые переживания — возбуждение, бисексуальность, и они тоже находили отражение в самоповреждении.

«Лет в 14, когда появились чувства вроде сексуального возбуждения, я поняла, что это коррелирует немножко, и начала делать это для удовольствия. Например, я резала бедра в том месте, где брюки застегиваешь, чтобы они постоянно давили на порезы и те не заживали. И когда ты садился или вставал, ты вспоминал, что тебе больно», — делится она.

Со временем Яся нашла другой способ выплескивать эмоции — стала причинять боль своим первым сексуальным партнершам. Секс не всегда включал элементы БДСМ, но Яся иногда «уводила в эту сторону».

«Спустя несколько лет я перестала с кем-либо встречаться, потому что поняла, что моей партнерше не нравилась боль. Психологически это было достаточно травматично. То есть я многое предлагала в плане отношений, но в плане секса партнерша просто терпела, и это очень мерзкое чувство», — говорит девушка.

Несмотря на закончившиеся отношения, около четырех лет Ясе удавалось контролировать себя. В качестве альтернативы самоповреждения хватало тату-сеансов — она назвала их «общественно одобряемым селфхармом, который можно легко объяснить».

«А потом я переехала в другой город и начала лечиться от психического заболевания, у меня шизотипическое расстройство (характеризуется чудаковатым поведением, аномалиями мышления и эмоций, недостаточными для диагноза «шизофрения». — Прим. ред.). Мне захотелось снова нанести себе порезы. У меня больше не было отношений, и некому было осудить меня за шрамы. Я изрезала всю ногу от ступни до конца бедра и не могла ходить дня три — нога опухла и жестко болела. Мне это очень сильно понравилось. Особенно то, что я была одна и этого никто не видел, ничье мнение не имело значения», — рассказывает Яся.

После того случая она все же взяла большую паузу. Во-первых, терапия стала давать результат — она включала и борьбу с селфхармом. Во-вторых, девушка нашла иной способ испытывать боль. Яся стала заниматься тяжелой атлетикой: бегала полумарафоны, ходила в походы с тяжелым рюкзаком, а потом пару дней приходила в себя.

Коллаж: Анна Сбитнева

Однако через пару лет, походы в спортзал стали случаться все реже и реже, а затем девушка вовсе забросила спорт. Тогда в ее жизнь вернулся селфхарм.

Последние эпизоды связаны с романтическими отношениями — девушка причиняла себе вред из-за споров с парнем. Но молодой человек, увидев следы самоповреждения, очень переживал за нее и плакал. Его беспокойство заставило ее остановиться.

«В последний раз, когда у меня были очень серьезные порезы — кровь ручьем из бедра текла, — я впервые в жизни подумала, что я делаю что-то не так. Обычно у меня было стойкое убеждение, что я все делаю так, что это правильно. Все остальное неправильно, а это правильно. А полгода назад я подумала: “Блин, я не хочу дальше”», — делится Яся.

Сегодня девушка продолжает работать с психотерапевтом.

«Мы выяснили, что селфхарм происходит от того, что я не умею проживать свои эмоции. Я их отрицаю и не замечаю. И у меня нет никакого способа расслабиться, потому что спортом я уже какое-то время не занимаюсь. Мой психотерапевт сказала, что селфхарм — мой способ расслабиться и что-то прожить. И я могу с ней согласиться, потому что я хочу это сделать, когда сильно напряжена — устала на работе, конфликты», — поясняет Яся.

«Не нашла в себе сил выйти на митинг и воткнула в ногу нож» — Нина

Свой первый эпизод селфхарма Нина помнит очень смутно. В 17 лет у нее появились первые отношения, и они с молодым человеком отправились в другой город. Ночью пара поссорилась. Дождавшись, пока парень заснет, Нина встала с кровати и взяла в руки нож, чтобы нанести себе порезы. Ее воспоминания об этом очень расплывчаты.

«Вообще, у меня сохранилось мало воспоминаний об этом эпизоде. Возможно, психика вытесняет», — рассказывает она.

Но потом были и другие эпизоды селфхарма, и их девушка помнит лучше.

Однажды, например, девушка «наказала» себя селфхармом за потерю айфона. Она тогда принимала препарат, который снизил ее внимательность, и не заметила, как оставила где-то телефон. В другой раз она полоснула себя по ноге из-за ссоры с отчимом — чувствовала себя виноватой. О той размолвке до сих пор напоминает тонкий шрам.

Коллаж: Анна Сбитнева

После университета случаи самоповреждений участились.

«Когда был очередной протестный митинг и я из-за тревожности не нашла в себе сил выйти на него, я воткнула себе в ногу нож — шрам есть до сих пор. Мне было нужно, чтобы пролилась моя кровь. Еще я постоянно резала себя, находясь в сложных отношениях с моим тогдашним молодым человеком — на определенном этапе этих отношений я считала себя хуже земли, хуже грязи по сравнению с ним», — говорит девушка.

Селфхарма Нина всегда стыдилась и старалась особо не афишировать. Ей казалось, что это способ привлечь к себе внимание, а значит — это плохо. «Мой внутренний голос говорил мне, что я не должна привлекать к себе внимание», — поясняет она.

«Я не афишировала это — то есть окружающие никак не реагировали, потому что не знали. Мой молодой человек, кажется, пару раз обнаруживал на мне порезы и ласково журил. Ничего больше. В целом он давал мне понять, что депрессию можно, по его мнению, победить силой воли, что я просто играю в депрессию, а это опасная игра, поэтому так нельзя. Вообще, я бы хотела другой реакции: рассказывать об этом тяжело, потому что тяжело признавать, что да, я хотела внимания. Я хотела невидимое сделать видимым, показать на своем теле, как мне тяжело и больно внутри. Я просто хотела, чтобы люди вокруг это видели. Но я запрещала себе это демонстрировать», — признается Нина.

Девушка — художница, и она пыталась «обыграть» селфхарм художественными методами: например, собиралась провести перформанс, площадкой для которого было бы ее тело, а средством выражения себя — острые предметы.

по теме

Общество

«Ты режешь себя»? Как правильно говорить с близкими о селфхарме

«В моем искусстве очень важным образом является Афина, богиня мудрости и справедливой войны в Древней Греции. У нее было много священных эпитетов, один из них — Сотейра, спасительница. Мне сразу показалось, что это не просто спасительница, а спасительница в тех ситуациях, когда человек опасен сам для себя. В одном из своих проектов, где я вышивала молитвы на белых полотнах, я посвятила ей такое обращение: “О Афина Сотейра, не дай причинить себе зла своей рукой”», — рассказывает Нина.
Сейчас Нина понимает, что просто старалась замаскировать самоповреждение под исследовательские цели. Главной целью в этом проекте было все же не искусство: она хотела, чтобы другие люди причиняли ей боль. «Хорошо, что я его (перфоманс. — Прим. ред.) в итоге не провела», — признается она.

Девушка борется с селфхармом до сих пор — даже начала терапию у специалиста, однако срывы все еще происходят.

«Мне кажется, что я контролирую и что я могу остановить это в любой момент, но на самом деле, в триггерной ситуации сознание сужается до крошечной точки, которая, пульсируя, велит тебе срочно пойти себя порезать», — говорит Нина.

Тем не менее она не сдается и верит в то, что лечение поможет.

«У меня сейчас есть и психолог, и медикаментозная терапия, и еще близкие друзья. Наверное, это все вместе способно помочь», — надеется девушка.

Селфхарм и суицидальные мысли: что делать?

По мнению психиатра Сергея Дивисенко, иногда селфхарм может быть опасным для жизни и здоровья, в таком случае нужно сразу же вызывать скорую. Подробнее о том, как распознать суциидальные мысли и что делать, читайте здесь.

Тату и пирсинг: как «легализовали» селфхарм

По данным ВОЗ, самоповреждениями занимается около 4% населения Земли, это более 300 млн человек. Причем, большая часть из них — подростки.

В России нет официальной статистики, которая демонстрировала бы масштабы селфхарма, говорит психолог и руководитель Центра многопрофильной помощи реабилитационным центрам для людей с аддиктивными расстройствами Софья Шевякова.

«Селфхарм не ограничен порезами или ожогами. Сюда можно отнести тот же пирсинг и татуировки. Если мы говорим об этом, то, безусловно, селфхарма стало больше даже просто визуально», — рассказывает она.

При этом считать селфхарм только современной проблемой в корне не верно, подчеркивает специалист. Он был всегда, просто сегодня больше возможностей для «легального самоповреждения» вроде татуировок и пирсинга.

При этом поход в тату-салон — это не всегда акт самоповреждения, уточняет Шевякова. Рисунок на теле или сережка могут означать желание приобщиться к чему-то, обозначить свой статус. Каждый случай индивидуален, но такая «легализация» селфхарма — не редкость.

Кроме того, существуют неявные проявления самоповреждения — компульсивное выдавливание прыщей или привычка грызть ногти, например, продолжает она.

Самоповреждением могут также оказаться укусы щек с внутренней стороны или отрывание заусенцев, добавляет психотерапевт, председатель Медицинского совета Фонда «Шаги» Екатерина Шурова.

Ссоры с матерью и инфантильность: как возникает селфхарм

«Но бывают моменты, когда человек, например, не рассчитал глубину пореза. У нас был клинический случай, когда пациент после ссоры с матерью стал при ней же наносить себе порезы на шее и случайно перерезал глубокие вены. Кое-как удалось его спасти», — говорит она.

По ее словам, селфхарм обычно используют люди «либо психически незрелые и инфантильные, либо те, у кого есть какой-то основной диагноз». Например, пациенты с пограничным расстройством личности.

Софья Шевякова считает, что самоповреждение может оказаться следствием нарушенного контакта с матерью в раннем детстве или результатом программы «не живи», когда родители дают такую установку ребенку. Обычно это нежеланные дети, которые постоянно слышат фразы вроде «если бы не ты, мне было бы лучше», «чтобы я тебя больше не видел» и т. д.

Осознанность и терапия: как вылечить селфхарм

По словам Шевяковой, бывает, что люди просто перерастают селфхарм, то есть с возрастом желание нанести себе вред проходит. Но для этого в жизни должен появиться иной способ выплеска эмоций.

Например, если селфхарм связан с некорригированной агрессией, напряжением, можно начать заниматься спортом.

Другой способ — отрефлексировать причины самоповреждения. «Первый вопрос, который нужно себе задать, — “зачем?” Нужно докопаться, разобраться, зачем я это делаю, чтобы появился выбор: я могу так, а могу по-другому», — поясняет она.

По словам Екатерины Шуровой, пациентам, которые причиняют себе вред, выписывают медикаменты, параллельно работая с ними психотерапевтически. Это занимает минимум год. Терапия сводится к тому, чтобы научить человека проживать свои чувства и формировать конструктивные формы поведения в ответ на то, что происходит в реальности.

Читайте также: